За послом следовали три девушки – одна совсем молоденькая и две постарше – и парень.

Один из мужей?

Конечно, уж больно юноша юн, хотя кто знает?

Я опять ошиблась.

Парня и девушку помоложе Девика представила как своих сына и дочь, а двух других – как помощниц и сопровождение.

За официальным представлением последовал поздний обед в большом зале, плавно перетёкший в вечер в обстановке менее формальной. Леди-дипломат со свитой, Стефанио, его приближённые и девы жребия перебрались в личные покои, где мероприятие продолжилось в виде лёгкого ужина, музыки и танцев. Для чего на встрече с иноземным послом потребовались без пяти минут невесты, я поняла, только когда сменилось место дислокации.

Из женщин в просторном помещении были лишь избранные да госпожа посол со своими девушками.

Из мужчин моложе двадцати пяти – сын Девики.

Союз союзом, но не должно смущать юные неокрепшие умы возмутительными нравами другой страны.

Ну а девам жребия полезно начинать осваиваться в обязанностях будущей императрицы.

Брендетта старалась изо всех сил – улыбалась очаровательно, но в меру, любезности гостям расточала строго в равных пропорциях, никого не выделяя и не принижая. В беседы без необходимости не лезла, однако если обращались, отвечала непринуждённо, свободно, не забывая добавлять подходящую случаю остроту. Периодически стреляла глазками в сторону Стефанио, но и тут ухитрялась обойтись без откровенного перебора, будто даже кокетливое трепыхание ресницами было не более чем частью представления.

Нарцисса пыталась притвориться невидимкой, что, впрочем, ей удавалось.

Жизель пропагандировала сдержанность и золотое молчание, покуда не спрашивают.

Я скучала.

Приём послов походил на разудалый корпоратив, где тебе решительно нечего делать, но уклониться от посещения нельзя и потому приходится терпеливо ждать окончания, вяло наблюдая, как коллеги норовят прожечь жизнь и здоровье за пару часов в пьяном угаре. Время тянется резиной, занять себя категорически нечем и остаётся только затаиться в уголочке потише.

К счастью, общее внимание привлекала лишь Брендетта, нас же почти не трогали.

Не считая сына Девики, поглядывающего на меня явно чаще положенного.

Интерес со стороны молодого человека заметила я не сразу. Отчасти потому, что не имела привычки рассматривать каждую совершеннолетнюю особь мужского пола, неженатую и мало-мальски привлекательную, в качестве потенциального ухажёра, ради коего надо костьми лечь, но постараться охмурить. А отчасти потому, что парень для меня и впрямь слишком юн.

Для прежней меня.

Для Асфоделии же было в самый раз.

И мальчик симпатичный. Не слишком высокий, черноволосый и кареглазый, с полными губами, чуть смугловатой кожей и приятной внешностью знойного красавчика. Посматривал на меня с любопытством, но не с исследовательским интересом императора, не с алчной жадностью придворных и не с снисходительной жалостью Мадалин. Нет, то была чисто мужская оценка приглянувшейся девушки и удивление человека, узревшего нечто, прежде невиданное.

Угу, потому что от затянувшегося сидения за столами, пусть и разными, я уже не следила за позой и в результате то разваливалась на стуле, то ставила локоть на край столешницы и подпирала рукой щёку, то изучала узор на кубке. Что бы ни думали о приёме и послах Жизель и Нарцисса, их осанка оставалась безупречной, словно выточенная из камня, поза практически неизменной, будто у натурщиц, выражение лиц – благожелательным и лишь в глазах отражалось эхо истинных эмоций.

Когда Девика с мягкой улыбкой предложила своей свите усладить взоры присутствующих танцами, принятыми на их родине, парень шепнул что-то на ухо сидящей рядом сестре, поднялся и уверенно, словно только этого и ждал, направился… прямиком ко мне. С лёгким поклоном подал руку, пока одна из помощниц отошла к музыкантам, пояснить, что именно им следует сыграть. На предложенную длань я уставилась с ещё большим ужасом, чем на руку Эветьена накануне.