– Мне трудно объяснить… – вздохнул Эвин. Он привык в разговоре с дядюшкой быть столь же откровенным, как и с самим собой. – Но я попробую. Я ведь законный наследник графства?

– Конечно!

– И с того момента, как мне стукнет семнадцать лет, я имею полное право на замок и земли Утренней Звезды?

– Само собой.

– Почему же тогда ни один человек… Никто – не допускает и мысли о том, что я воспользуюсь своим правом?

– Разве я только что не ответил на твой вопрос? Потому что люди ценят то, что имеют. Потому что люди доверяют – мне. Потому что уверены, я знаю, как будет лучше. Потому что они привыкли к благополучной стабильности. Зачем им что-то менять?

– Да… – кивнул Эвин. Он опустил голову, увидев, что дядя смотрит на него пристально и неотрывно. Выжидающе смотрит.

– Я просто хочу найти свое место, дядюшка, – высказал юноша наконец-то, что назревало в его душе последние дни. То, что началось с простой обиды; то, что почему-то не исчезло со временем, а напротив – зацепилось, окрепло. И созрело. – Просто хочу стать тем, кем я должен стать. Хочу взять свое. Я всю жизнь чувствовал себя… чужим тем людям, что окружали меня. Они совсем не плохо относились ко мне, нет, только это ничего не значит. Все равно я был чужой. И среди знати, и среди простолюдинов. И в замке, и в казарме Полуночных Егерей. Везде, со всеми. Я это чувствовал, и они это чувствовали. Это очень важно – найти свое место. Потому что человек не на своем месте – он никто.

– Такое ощущение, что ты повторяешь чьи-то слова, а не от себя говоришь… – поморщился Альва.

– Так и есть, – чуть помедлив, согласился с ним Эвин. – Да, так и есть. Гаг говорил нечто подобное незадолго перед тем, как… Но его слова, конечно, не стали для меня открытием. Впервые я услышал это давным-давно и как-то сразу… прочувствовал.

– И кто же давным-давно вложил в твою голову эту… безусловно, очень свежую и оригинальную мысль? – осведомился Альва.

– Она не оригинальна, эта мысль, да, – признал юноша, без труда уловив сарказм в речи дяди, – но она – верна. Я знаю это, я это чувствую.

– Ты не ответил на мой вопрос.

– Ах, да… Дедушка. Его звали – Дедушка.

Брови сэра Альвы снова скакнули вверх:

– Дедушка? Что еще за дедушка?.. Какой дедушка?.. Впрочем, не имеет значения, – энергичным взмахом руки граф отсек ненужную ему нить беседы. – И… это все? «Я хочу найти свое место» – и все? Это все твои доводы, чтобы я вдруг вот прямо сейчас пересмотрел свои планы, решился круто изменить жизнь всего графства, уступив тебе престол Утренней Звезды?! «Я всем чужой, я хочу должного к себе отношения»! Это твой довод?

– Я ведь имею право на Утреннюю Звезду, – не-громко напомнил Эвин. – По древнему закону Империи. Они ведь складывались в течение многих веков, эти законы. Значит, в них есть смысл?.. Может быть… Может быть, у меня получится быть лордом Утренней Звезды, дядюшка?

– Может быть, получится?! О, Сестры-помощницы, будьте милостивы!..

Альва легко поднялся с кресла, прошел несколько пружинистых шагов к окну, резко развернулся, вскинув голову. Борода его остро нацелилась в лицо юноше, как копье. Эвин встретился взглядом с дядей и тут же понял, что отношение сэра Альвы к этому разговору кардинально поменялось. Теперь граф смотрел на Эвина, как на мальчишку, которому какое-то время удачно удавалось прикидываться рассудительным и взрослым, – но вот он, этот глупый мальчишка, сморозил очевидную нелепицу, и его разоблачили.

– Будьте милостивы, Сестры-помощницы! – повторил дядюшка Альва, сердито всплеснув руками. – Ты понимаешь, что творишь, Эвин?! Речь идет даже не о благоденствии нашего графства! Речь идет о безопасности всего великого Арвендейла! И ты намерен поставить под угрозу жизни тысяч и тысяч людей – только потому, что тебе, видите ли, втемяшилось примерить на себя роль лорда! Так?