Другой караван был значительно меньше, всего три торговца. Но охраняли их два военных трехпалубных корабля с незнакомыми флагами и непонятным гербом.

Имперский герб я уже знал, практически каждый день им в Дертогене любовался, когда ветер разворачивал штандарт на шпиле. И соответствовал он гербу правящей династии Крондейлов. На нем изображена стоящая на задних лапах фигура какого-то животного, похожего на стилизованного льва. Сверху три короны, верхняя самая большая. Внизу – два перекрещенных меча. И еще две ленточки по бокам, похожие на муаровые. Девиз – просто верх глубокомыслия: «могущество в мощи». Ага, «победность в победе», «правдивость в правде», «стильность в стиле» и так далее…

– Это абдальярцы, – пояснил Фред, заметивший мой интерес.

Повезло мне, наверное, что попал именно сюда. Тут тебе и пираты, и романтики полно. И воздух чистый, не загаженный. Возможно, вон на том острове с длинной желтой песчаной косой, выступающей далеко в море, какой-нибудь местный Морган клад свой зарыл.

Попади я в будущее, во мне бы давно чужака обнаружили. И изрезали бы мой бедный мозг тонкими-тонкими ломтиками, чтобы понять, как далеко шагнула эволюция за пару столетий.

Хотя вряд ли. Вот смотрю я на этих людей и понимаю, что ничем они от нас не отличаются. Разве что знаниями и какими-то навыками. Но вот перебрось любого из них в мой мир, так им еще легче, наверное, чем мне здесь, будет адаптироваться. Долго ли микроволновкой научиться пользоваться или телефоном? Да враз.

Это что же получается: наше общество, выходит, больше потеряло, чем приобрело с течением времени? Бред какой-то.

На следующий день Фред смирился с тем, что удача на этот раз ему не сопутствует. Он принял решение вернуться в Дертоген, но перед этим зайти в еще один порт Империи, Торпент, в надежде захватить попутный груз. Мы прошли между двух островов и взяли курс вдоль северного берега левого из них.

Я поинтересовался у Фреда причиной столь странных маневров, ведь нам следовало идти почти в противоположную сторону.

– Есть там укромная бухта… Вдруг там какой-нибудь купец ремонтируется, – посвятил меня в свои планы предприимчивый капитан.

Зрелище, открывшееся нам при входе в бухту, было более чем неожиданным. К стоявшему на якоре посреди бухты купеческому кораблю при помощи абордажных крючьев был пришвартован тот самый «Пулус». Его несложно было признать по окраске и характерным обводам корпуса, да и марсовая бочка была по-прежнему накренена в сторону. Схватка была в самом разгаре, до нас доносился шум боя.

Фред заметался по мостику, и его нетрудно было понять. Ведь именно сейчас подходящий момент, чтобы свести счеты с давним врагом. Хотя здесь тоже было над чем подумать. Пираты уходят в море, имея на борту столько людей, сколько позволяют возможности их кораблей. На захватываемых ими судах экипажи защищаются яростно, ведь их ждет незавидная участь – отправиться за борт со вспоротым животом и чаще всего еще живыми. Здесь так принято. И акул хватает, и питаются местные рыбки явно не планктоном.

Купеческий корабль, сильно напоминавший пузатый бочонок, здорово пострадал во время последнего шторма, оставшись без двух мачт. Уцелела только бизань. Вот и спрятался капитан в этой укромной бухте, чтобы поправить такелаж и установить новые мачты. На берегу высоких деревьев достаточно, выбор большой.

Вот только об этой бухте знали не только торговец и Фред, но и хозяин «Пулуса».

У Фреда на борту тридцать семь человек, включая меня. Реальных воинов – еще меньше, всего пятнадцать, и себя я к ним не причисляю. На «Пулусе» – сотни две людей, сделавших пиратское ремесло своим образом жизни.