Я уставилась на него. Было видно, что моя история застала Павла Сергеевича врасплох и он не представляет, что теперь со мной делать, хоть и старается сохранить уверенный вид.

– Ладно, могу не звонить, но дайте я ей хоть сообщение напишу!

– Почтовая система также действует только в границах города.

– Да я про… ну… Электронную почту. Мессенджеры.

Оба глянули на меня так, будто впервые слышат эти слова. Следующие минут десять прошли мучительно: я на разные лады твердила про сестру, работу и колледж, которые меня ждут, и пыталась заставить их войти в мое положение. Павел Сергеевич так же убаюкивающе повторял, что я попала к ним в город странным способом, он не знает, как мне его покинуть, и нет, междугородняя связь у них не работает, а слово «интернет» он когда-то слышал, но тут такой штуки нет. Антон хранил гробовое молчание. В конце концов к моему горлу подкатила такая тошнота, что я без приглашения отошла к ближайшему стулу и опустилась на него. Если меня вырвет посреди такого восхитительного кабинета, вряд ли это поможет делу.

Подняв голову, я обнаружила, что Павел Сергеевич смотрит на меня с сочувствием, а Антон – с раздражением. Наверное, думает, я симулирую, чтобы всех разжалобить. Я выпрямилась. Как я могла упустить главное! Если хочешь что-то получить, надо предложить что-то взамен.

Кто бы мог подумать, что элементарное умение закрыть дверь где-то окажется таким ценным. А спрос рождает предложение, верно? Я нацепила на лицо улыбку, хотя удержалась она еле-еле.

– Понимаю, вы в трудном положении. Но просто скажите: в обмен на то, что мне надо, я могу что-то для вас сделать? Ну, скажем… закрыть еще одну дверь?

Павел Сергеевич всерьез задумался.

– То, что вы можете закрывать двери, – это… впечатляет. Давайте так: раз уж с возвращением домой есть сложности, может быть, поработаете у нас?

Ха-ха. «Девчонки в твоем возрасте обычно такие очаровательные наивные дурочки, но не ты», – сказал мне Кирилл. Ну, что же делать, когда все вокруг норовят повесить тебе на уши какую-нибудь лапшу!

– Пока я буду тут торчать, меня выгонят с работы и из колледжа, а моя сестра умрет от горя, – возразила я, в упор глядя на Павла Сергеевича. – Давайте так: раз уж вам так важны эти двери, я закрою две штуки, а вы за это прямо сегодня найдете способ вернуть меня домой?

– Мне нравится ваш энтузиазм. Давайте так: вы закроете… ну, скажем, три двери и принесете нам три артефакта. Тогда я подумаю, чем я могу вам помочь.

Книги я не любила, но сейчас мне вспомнилась сказка, которую нас заставили прочесть в школе. Там мальчика продали в рабство злому колдуну, и тот велел найти для него три монеты, а когда мальчик возвращался ни с чем, колдун бил его плетью. Симпатяга Павел Сергеевич на злого колдуна был не похож, но суть я уловила: либо три артефакта, либо помогать мне никто не станет. Если и можно подергать за какие-то ниточки, чтобы меня отсюда вытащить, делать этого Павлу Сергеевичу не хочется. Скорее всего, он предпочел бы вернуться к прослушиванию виниловых пластинок в тени тропических листьев.

– А три двери возможно закрыть за день? – спросила я, вспомнив слова Евы о том, что она вернется до полуночи.

– Возможно, но…

– Я не умру от того, что трогала эти ваши двери?

– Пока не провалитесь туда целиком, ничего опасного. Боль и онемение от контакта с сиянием скоро пройдут.

Они и правда уже почти прошли.

– А если провалюсь целиком?

– Мы не знаем, оттуда никто не возвращался. Пока обратное не доказано, мы считаем таких людей погибшими.

Павел Сергеевич отвечал так дружелюбно и спокойно, что я не могла не задать еще один вопрос.