– Трофеи, – махнул рукой тот. – Недавно склады взорвали, а перед этим немного прибарахлились.

– Не хило вы прибарахлились, – удивленно покачал головой Сизов, обозревая эту выставку техники.

– Это только часть, у нас ещё несколько пещер забито, – похвастался водитель.

«Ну ни хрена себе, партизаны», – подумал Сизов, потихоньку переваривая информацию, идя вслед за Васильевым.

Через некоторое время его привели в небольшую пещеру и познакомили с руководством партизанского отряда. Батальонный комиссар произвёл на него приятное впечатление. Повидавший многое, тертый калач, за которым охотно идут люди. Начальник местного штаба лейтенант Волков, хоть и выглядел молодо, но взгляд был серьезным. Третьим присутствовал пожилой коренастый мужчина, в простой гражданской одежде, но чувствовалась в нем военная косточка, которую не могла исправить даже длительная гражданская жизнь. «Точно, отставной военный или вообще военспец из бывших белых, по возрасту подходит» – подумал Сизов. Его представили Митричем, начальником гражданской части.

На вопрос Сизова о фамилии, тот в упор взглянув на него, ответил: – Просто Митрич.

«Точно бывший беляк» – утвердил свое мнение Сизов, но больше вопросов на эту тему пока не задал. Еще присутствовало два человека в абсолютно такой же экипировке, как и Васильев. Это оказались местные начальник разведки Гранин и начальник охраны базы старшина Петров. Одинаковая форма бойцов уже наводила на мысль об отработанной системе и хотя форма одежды бойца Красной армии была нарушена, но в условиях партизанского отряда это не выглядело вызывающе. Сизова предупредили, что отсутствует их врач и начальник секретной части, которые сейчас заняты с лётчиком. Сизов пояснил присутствующим свою задачу, – Выяснить для руководства возможности отряда и базы для дальнейшего использования.

По лицам присутствующих он почувствовал некоторое облегчение и атмосфера разговора немного подогрелась, хотя настороженность сохранилась. Военные, только после повторной проверки его документов, начали рассказывать Сизову историю их появления на базе. Рассказы об их приключениях поразили Сизова. Придумать специально такое невозможно. Хотя он и чувствовал, что что—то ему не договаривают, но истории в целом наверняка соответствуют истине. Результаты их действий были на лицо, но вот как они этого добились не совсем понятно. Пришли и взорвали. Пошли и спасли. Пришли и побили. Но как, и почему без потерь, он не понял.

Ему свободно обо всем рассказывали, но когда дело доходило до базы, все начинали переглядываться и замолкать или переводить разговор на другую тему. Так же необычно было то, что Митрич, совсем без боязни, рассказал ему о себе и своей семье, при этом абсолютно не боялся ни Сизова, ни его принадлежность НКВД. Все присутствующие наверняка знали его историю, поэтому никакого удивления не испытывали. Ответы на вопросы Сизова Митрич строил таким образом, чтобы не задевать интересы партии и правительства, хотя было видно, что многое он не одобряет. Он не оценивал их действия и не делал выводов. Он приводил факты своей биографии и было видно, что сейчас ему глубоко безразлично, как поймёт его какой—то лейтенант Сизов из НКВД и какие выводы сделает, и что сообщит начальству о старом, бывшем белогвардейце. Такое его отношение удивляло и озадачивало Сизова, а все непонятное могло привести к неправильным решениям.

Было в ответах присутствующих темное место – это отсутствующий руководитель секретной части базы. Все вопросы о нем натыкались на стену единственного ответа: – «Спросите его сами, когда он освободится». Два дня Сизов ходил по базе, встречался и разговаривал с людьми, слушал их рассказы, смотрел как они живут. У него все больше появлялось вопросов на которые он не находил ответов. Большинство из них упиралось в руководителя секретной части. Причем все военные и даже гражданские люди отказывались отвечать на вопросы об этом человеке, а многое, если не все в конце концов сводилось к нему. Даже когда, в паре случаев, он попытался надавить на человека, за счет своей принадлежности к НКВД, его почти откровенно послали, сообщив, что если у него есть полномочия, то он напрямую может обратиться к известному человеку и на этом разговор закончился. По косвенной информации Сизов понял, об этом человеке людям на базе известно очень мало. Даже называют его по-разному, а о том, что он делает и где живёт, вообще не известно, но вот авторитет у него, как бы его не называли, непререкаемый. Еще одно Сизов понял точно, все люди пойдут за этим человеком, чем—то он привязал их к себе. Когда дальнейший сбор информации стал приводить к одним и тем же вопросам, Сизов пришёл к Семенову и потребовал обеспечить встречу с неуловимым человеком.