Утром граф встал около девяти часов, чтобы до завтрака сходить в банк. Он оделся, выпил чашку кофе и спустился в конюшню, отдал ряд распоряжений, а затем вернулся к жене.

Графиня недавно проснулась, горничная помогала ей укладывать волосы.

– Вы уходите? – спросила она мужа.

– Да, по нашему делу.

– О, конечно, так надежнее…

Граф вошел в гардеробную, но через несколько секунд без особого удивления спросил:

– Вы взяли его, дорогая?

– Что? Нет-нет, я ничего не брала, – ответила жена.

– Вы его переложили.

– Вовсе нет, я даже дверь гардеробной не открывала.

Побледневший граф появился на пороге и еле слышным голосом пробормотал:

– У вас его нет? Это не вы? Тогда…

Графиня подбежала к нему, и они стали лихорадочно искать пропажу, бросая коробки на пол и расшвыривая горы белья. Граф все время повторял:

– Бесполезно… все, что мы делаем, бесполезно. Я положил его вот сюда, на эту полку.

– Вы могли ошибиться.

– Нет, сюда, на эту полку, и ни на какую другую.

Они зажгли свечу, потому что в этой комнатке было довольно темно, вынесли белье и убрали все вещи, загромождавшие помещение. Когда в кабинете ничего не осталось, они с отчаянием признали тот факт, что знаменитое колье, «колье королевы, попавшее в рабство», исчезло.

Решительная по характеру графиня, не тратя времени на бесплодные сожаления, послала за комиссаром полиции господином Валорбом, проницательность и здравомыслие которого супруги уже имели возможность оценить. Его ввели в курс дела, подробно рассказав обо всем, и он тут же спросил:

– Уверены ли вы, господин граф, что никто не мог проникнуть ночью в гардеробную через вашу спальню?

– Абсолютно уверен. У меня очень чуткий сон. Более того, дверь спальни была заперта на щеколду. Сегодня утром, когда жена вызывала горничную, мне пришлось отодвигать ее.

– А нельзя ли проникнуть в комнату каким-нибудь другим путем?

– Невозможно.

– Окна нет?

– Есть, но оно загорожено.

– Я хотел бы это проверить…

Зажгли свечи, и месье Валорб тут же указал на то, что окно лишь до середины было загорожено буфетом, который к тому же был не очень плотно прижат к раме.

– Он стоит так близко у окна, что его невозможно сдвинуть без шума, – возразил месье де Дре.

– А куда выходит это окно?

– Во внутренний дворик.

– А под вами есть еще этаж?

– Два этажа, но на уровне комнат для прислуги установлена решетка в мелкую сетку, отгораживающая их от дворика. Вот почему у нас так мало света.

К тому же, когда отодвинули буфет, оказалось, что окно закрыто, а этого не могло быть, если бы кто-то пролез в комнату снаружи.

– Если только этот кто-то не вышел через нашу спальню, – заметил граф.

– Но в таком случае она не была бы заперта на щеколду.

Комиссар подумал с минуту, затем, обернувшись к графине, спросил:

– Мадам, было ли известно вашему окружению, что вы собирались надеть это колье вчера вечером?

– Конечно, я этого не скрывала. Но никто не знал, что мы прячем его в гардеробной.

– Никто?

– Никто… За исключением разве…

– Прошу вас, мадам, уточните. Эта деталь – одна из важнейших.

– Я подумала об Анриетте, – сказал графиня мужу.

– Анриетта? Она знает об этом не больше других.

– Ты в этом уверен?

– Кто эта дама? – спросил месье Валорб.

– Мы дружили в пансионе, она прекратила общение со своей семьей, потому что вышла замуж за простого рабочего. После смерти ее мужа она живет вместе с сыном у нас. Анриетта оказывает мне кое-какие услуги. Руки у нее золотые.

– На каком этаже она живет?

– На нашем, в конце коридора… Кстати, кажется… окно ее кухни…

– Выходит на этот дворик, не так ли?

– Да, как раз напротив нашего окна.