- Джазия, подойди ко мне. – хриплый голос отца вызывал сотню мурашек, подталкивающих меня к столу. Переставляя плохо слушающиеся ноги, я подошла к мужчинам, не смея поднять глаза. Было ужасно неловко. Все пристально рассматривали меня. И я знала, что они сравнивают меня с моей блистательной сестрой, которой я значительно уступала. – Знакомься, Абдул, это моя дочь Джазия. 

- Красивая. – протянул довольно мой жених, оборачиваясь к своим братьям, чтобы получить их одобрение. Они согласно закивали, одобряя его выбор. Меня предательски всю передернуло от отвращения, я чувствовала себя бараном, которого продавали. Мужчина забыл даже поздороваться со мной.

Карие глаза араба пытливо продолжали изучать моё лицо, он не стеснялся, рассматривал меня как вещь на витрине. Отец даже не пытался его пристыдить за такое нахальство. Он ждал, когда мужчина удостовериться в качестве приобретаемого им актива.  

Моё самочувствие значительно ухудшилось, когда я увидела высокую фигуру брюнета в угольно чёрном костюме. Амир Аль-Мактум лениво вошел в зал, расслабив галстук на шее, его взгляд нехотя мазнул по всем присутствующим и задержался на мне.  

Не знаю, каким чудом мне удалось устоять на ногах и не упасть в обморок. Перед глазами так и стояли зеленые озёра, я тонула в них, захлебывалась, не в силах сделать и вдоха. Мне причудилось, что мужчина вспоминал, как я выгляжу без одежды. 

Амир подмигнул сестре, демонстрируя всем присутствующим его расположение к жене его брата. Все вокруг с благоговением расступались и кланялись перед Хозяином всего дышащего и просто созданного в нашем Эмирате.  

Аль-Мактум подошёл к столу, возвышаясь над всеми. Он был не просто выше всех присутствующих, от него исходила невидимая сила, заставляющая всех вжимать головы в плечи и не позволяющая поднимать глаза без его разрешения. Он был молод, силён и самоуверен.  

Не зря говорят, что Эмиром нельзя стать, им нужно родиться!  

- Великий Эмир! – мой жених распластался перед ним, выражая всеми существующими способами свое почтение Амиру. Мне даже стало казаться, что он вот-вот вылежит языком его ботинки. Это вызывало дикое отвращение. – Для меня честь, что такое важное событие в моей жизни проходит во Дворце Вашей семьи. Спасибо большое за такую честь! 

- Почему у милой Джази такое грустное личико, кто-то тебя обидел, МЫШОНОК? – Аль-Мактум игнорирует моего жениха, обращаясь ко мне и поражая всех присутствующих.

 Перед глазами задвоилось. Чтобы не упасть, мне пришлось цепко схватиться за спинку стула, на котором сидел отец.  

Одного Амира в моей жизни много, два – можно умереть сразу же. И сейчас передо мной было два насмешливых лица с прожигающими зелеными глазами. Мужчина проигнорировал всех присутствующих, не здороваясь и наплевав на все приличия, обращаясь ко мне. Ему такая вольность была позволительна, он же Эмир! А мне?!

Еще его обращение – мышонок. Со стороны могло показаться, что это ласковое обращение с детства, которое ко мне прицепилось. Эдакое милашество. Вот только, я знала, когда именно и при каких обстоятельствах, это милое прозвище ко мне пристало! Все из-за долбанных Микки Маусов на трусах. Дались они ему! 

- Любая девушка волнуется в такой знаменательный день, Великий Эмир. – сдавленно выдавливаю из себя, желая быть спокойной и уверенной. Не хотелось компрометировать мою семью. Но получается писк, заставляющий Амира победно усмехнуться. Не могу понять, чего он добивается?  

Мужчина делает несколько шагов ко мне, вклиниваясь между мной и моим женихом, наклоняется к самому уху и тихо шепчет: