– Если бы не твой колодец, мы бы уже были в городе!

– Мы могли бы запросто застрять и в другом месте! Сама видишь, какая погода и какие здесь дороги! – вспылил в ответ Стас. – И давай обойдемся без гавканья.

– Я не гавкаю!

– Вот и хорошо. Бери свою сумку и пошли к дому. Федор, вы идете с нами?

– Нет. – Мужичок торопливо перекрестился и, тараща глаза, страшным шепотом произнес: – Не нравится мне все это. Я вспомнил, что об этом месте говорят как о проклятом!

– Именно об этом месте? – чуть насмешливо переспросила Ника. Слова Федора ее не напугали, но ситуация казалась слишком неестественной, киношной.

– Если я не ошибаюсь… Но вроде все сходится: заброшенный дом на краю поля…

– Федор, тут заброшенных избушек – каждая вторая, если не первая! – с раздражением заметил Стас и настороженно оглянулся на Нику: видимо, забеспокоился, что она поверит в россказни деревенского мужика и наотрез откажется от ночевки в доме.

Похоже, слова фотографа заставили Федора усомниться в том, что именно это место считается «проклятым». Он растерянно оглянулся, вздохнул, но все же сдаваться так быстро не желал:

– Не советовал бы я вам ночевать здесь. Говорят, много лет назад тут происходили страшные вещи. Будто живший в этой…

– Федор! – резко перебил мужика Стас. – Бросьте ваши предрассудки! Если боитесь, оставайтесь в машине, а мы с Никой пойдем спать в дом.

С этими словами он вытащил из «уазика» обе сумки, свою и девушки, и, кивком позвав Нику, решительно направился в сторону избы. Девушке ничего не оставалось, как проглотить раздражение и двинуться следом за Шатровым.

Когда они отошли от машины уже на приличное расстояние, их окликнули:

– Стойте!

Оглянувшись, они увидели догоняющего их Федора.

– Я передумал! Лучше вместе быть, чем поодиночке.

– Вот это правильно! – громко одобрил Стас, и водитель похвалился:

– Я фонарь из машины прихватил, а еще спички и старые газеты. Вдруг в домишке печка какая сохранилась…

К их удивлению, проход к двери оказался расчищенным от снега, а сама дверь, хоть и казалась с виду прочно вросшей в порог, открылась довольно легко, будто ее недавно отворяли.

– Возможно, охотники тут останавливались, – высказал предположение водитель, и Стас не преминул отпустить шпильку в адрес деревенских предрассудков:

– Вот видите, Федор, не мы первые собираемся тут переночевать. А вы – «проклятое место, проклятое…». Забудьте!

Мужичок заметно приободрился и первым вошел в темное помещение.

На них дохнуло холодом и застоявшимся запахом сырости, гнилого дерева и еще чего-то неприятного, от чего Ника брезгливо сморщила нос. Не лучше ли было остаться в машине? Но Стас, взяв у Федора фонарь, уже приступил к осмотру дома.

– Не хоромы, но переночевать можно! – известил он, поднимая фонарь выше, чтобы и другие смогли увидеть помещение. Свет выхватил из темноты старый стол, стоящий посреди большой комнаты, сломанный стул, старинный буфет и печь, к которой немедля бросился Федор, но тут же и разочарованно протянул:

– Не получится растопить. Дров нет…

Ника лишь скривила в усмешке губы: ну что за наивность – ожидать, будто в давно пустующей избе кто-то заботливо оставит дрова, чтобы незадачливые путешественники могли переночевать в тепле. Но не успела она открыть рот, чтобы заявить о своем желании вернуться в машину, как Стас, отправившийся с фонарем исследовать вторую комнату, обрадованно закричал:

– Тут сохранилась кровать с матрасом! И при желании на ней могут поместиться двое. А еще я вижу шкаф… Ба! А в шкафу кое-что есть! Кажется, одеяла. В общем, устроиться можно!