истории лодка U-209 того же типа возле острова Матвеева в Карском море, утопив наш буксир с баржой, всплыла и расстреливала в воде наших людей – триста человек! Другая лодка, U-255, потопив наше судно «Академик Шокальский», после подъема также расстреляла наших выживших из пулеметов и автоматов. И это лишь те преступления, о которых стало известно. Не мне вам говорить, как море умеет хранить тайны. Таков моральный облик нашего врага, фашистских головорезов, палачей и убийц, вообразивших себя сверхчеловеками – господами над всеми, ну а мы, естественно, по их мнению, имеем право жить лишь как их рабы! Мы попали, пусть не по своей воле, на великую войну, когда речь идет о самом выживании нашего народа. Сейчас враг силен, но мы знаем, что однажды мы уже победили его. Так сделаем это второй раз, чтобы нашим дедам и отцам не было за нас стыдно!

Я оглядываюсь. Все присутствующие, включая матросов, впечатлены!

– Спасибо, командир! – проговорил кто-то. – Правильные слова.

Вот зачем мы тратили торпеду. Споры о том, что дороже – стандартная немецкая «семерка», пусть даже с очень хорошим командиром, или ценный невосполнимый боеприпас, – неуместны.

После уничтожения подлодки и догнав конвой, идем параллельно. Нас не обнаружить – слишком далеко. Хотя слышим работу как минимум одного гидролокатора. Сан Саныч по пеленгу определяет цели. Примерная дистанция, курс, скорость – картина ложится на планшет. Акустикам напоминать не надо – уже «пишут».

Решаемся всплыть под перископ, надеясь на его противорадарное покрытие. Впрочем, в сорок втором радары на корабле союзников – это из области фантастики.

Я ожидаю увидеть СИЛУ. Вспоминая плакат времен училища: тридцать судов шестью кильватерными колоннами идут параллельно друг другу огромной «коробочкой». При них должны быть эскортный авианосец или, на худой конец, МАС-шип – торговое судно, оборудованное полетной палубой, ангаром и катапультой для трех-пяти самолетов. Не менее десятка кораблей эскорта – эсминцев, фрегатов. Поодаль – соединение поддержки, не связанное общим строем. Крейсер и три-четыре эсминца, а то и линкор вместо крейсера.

Вижу, впереди идут коробочки, зарываясь в волны, отчаянно дымят четырьмя трубами пара корабликов, очень похожих на наши древние эсминцы-новики времен Первой мировой. По флангам чуть впереди – один слева, другой справа – идут два траулера. Очень похожи, но в силуэте прослеживаются черты военного корабля – «заостренность», не говоря уже о пушке на полубаке, не менее сотки или даже пятидюймовки, как на эсминце. И наконец, замыкает строй пара траулеров, тоже со стволами малого калибра. Они зарываются носом в набегающие волны, и вода потоком обрушивается на палубы и разбивается о надстройку. И как они еще не разваливаются от ударов волн.

Наверху было сильное волнение. Подходящая погода для атаки подлодок, поскольку очень трудно визуально обнаружить перископ при таком волнении, да и след от торпеды можно увидеть только в последний момент перед попаданием.

Впереди, обогнав конвой на семь миль, шел отряд прикрытия, состоявший из тяжелого крейсера «Уичита» и трех эсминцев типа Бенсон/Гливс, которых мы отсюда не видим, но слышим. Их мы распознали потом. И никого более в радиусе полусотни миль.

– Саныч, глянь, – уступаю место штурману.

– Акустик, пиши! – Штурман собран и деловит. – Цель номер два и три. Эсминцы типа «Таун». «Гладкопалубники» образца шестнадцатого года, из той полусотни, что штатовцы уступили англам за базы в их полушарии. Цель один и четыре – корветы, тип «Флауэр». Спасители Британии в битве за Атлантику, построено аж двести штук, несут одну сотку и пару «хенджехогов». Не РБУ-6000, конечно, но близко к ним подлодке лучше не подходить. Купцов три десятка, тоннажем от трех до десяти тысяч. Цели тридцать четыре и тридцать пять – вооруженные траулеры. Хотя нет, похоже, один большой морской буксир-спасатель. У меня все. Можно нырять.