– Да плевать! Меня интересует любая возможность зацепиться за Север, а ты отдаёшь все козыри Авериным! Спасибо, что хоть не Беловым!

– Если вы переживаете о деньгах, то мы заработали не так уж и много…

Я откровенно лукавил, потому как двадцать один миллион – приличная сумма. Да, не для уровня Сальникова, но любой дворянский дом обрадовался бы такой сумме. Вон, состояние Серафимовых насчитывает всего четверть миллиарда, а это лишь в двенадцать раз больше суммы, заработанной нами за неполный месяц. Если Родя узнает о нашей прибыли, его жаба задавит.

– Плевать мне на деньги! – рявкнул Сальников. – Дело в престиже и одобрении императора! Мне нужен политический вес, а денег у меня и так достаточно!

Юрий Михайлович выплеснул недовольство, а потому дальше говорил уже спокойнее. Такие люди как он легко могут взять себя в руки, если это требуется, иначе им не добиться такого успеха.

– В общем, Арсений, я на связи. Надеюсь, удача тебе ещё улыбнётся, и ты будешь полезен. В любом случае, я буду рассчитывать на твой звонок и очень расстроюсь, если ты скооперируешься с кем-то другим. Не стоит заводить таких могущественных врагов.

Отличное начало утра! Сальников затаил на меня зуб, и одно неверное решение может обойтись мне очень дорого. Даже если перейти под крыло сильной фракции, не факт, что это поможет. Такие люди, как Юрий Михайлович, всегда достигают своей цели. Ему проще будет меня прикончить, а потом решить проблемы с моими покровителями. Станут ли разбираться и устраивать кровавые разборки ради одного человека? Скорее всего, нет, если он не какой-нибудь наследник главенствующего дома. В мире аристократов и дворцовых интриг у всего есть цена, даже у человеческой жизни.

Я откинул одеяло и выбрался из кровати, намереваясь возобновить тренировки. И так пропустил непростительно много времени. На пробежку взял Вьюгу с собой. Пока погода позволяет, пусть побегает рядом, ей будет полезно. Собаке было чуть больше года, и сейчас она легко переносила пробежки по два, а то и по три километра, словно бегала столько всю жизнь. И ведь совершенно не устала! Разве что самую малость запыхалась и высунула язык. Уверен, будь у меня силы пробежать ещё столько же, Вьюга пробежала бы эту дистанцию со мной, ещё и останавливалась бы, чтобы дать фору.

Отдохнуть получилось всего пару дней, поэтому я не успел как следует заскучать по учёбе и путешествиям, но расписание никто не отменял, поэтому первого августа нас вызвали в академию.

– Ещё одна экспедиция! – жаловался Валик. – Я не перенесу ещё месяца болтания по Арктике!

– А как ты собрался дальше работать? – удивился Кеша. – В следующем году тебе предстоит одиннадцать месяцев путешествовать по Заполярью, так что привыкай.

Зимин отмахнулся, решив не продолжать неприятный разговор, и устроился на заднем ряду. К нему присоединилась и Настя.

– Зимин, ты перепутал актовый зал с кинотеатром, здесь нет мест для поцелуев! – подколол парня Серафимов и заржал своей шутке.

Родя держался гордо, всё ещё находясь в пятёрке Гаранина. Видимо, Коля решил держать его рядом, чтобы проблемный родственник постоянно находился под присмотром. После марафона и занятого третьего места уверенности у парня заметно добавилось, но это до первого ощутимого поражения. А оно будет, потому как пятёрка Гаранина неконкурентоспособна в текущем составе. Им повезло занять третье место за счёт индивидуальных качеств, но команды там нет.

– Дамы и господа, рада приветствовать вас в стенах академии! – мягкий голос Акулины Ивановны вырвал меня из оцепенения. Я ожидал услышать голос Гронского, но вспомнил, что Борис Ефимович уступил своё кресло Остроумовой.