Кацпер же вытащил из-за пазухи сверток бланка и попросил меня расписаться в получении. Быстро поставив росчерк ручкой, я дождался, когда писарь уберет документ.

– Итак, что конкретно предлагает орден?

Глава 3

– Вы смеетесь надо мной, ваша милость! – неподдельно возмутился Кацпер. – Мертвую деревню нужно сжечь, затем отстроить крепость, и возвести новые постройки. Это огромная сумма денег!

Мы уже больше часа общались с посланцем ордена, но, само собой, даже в предварительном разговоре не сходились во мнениях.

– Аркейн выступает инициатором союза, – пожал плечами я, отпив кваса из глиняной кружки. – Так что это я здесь иду вам на уступки. К тому же у вас есть маги, что значительно облегчает задачу. Щелкнул пальцами, вот тебе и крепость.

Клерк покачал головой и неожиданно улыбнулся.

– Если бы меня не предупредили, насколько разумный меня ждет оппонент, я бы сейчас был в ужасе, – признался он. – Вам бы лавочником быть, ваша милость, уж простите за мои слова. Торг у вас в крови.

Еще бы, после стольких лет опыта. Впрочем, эта фраза – еще одна проверка.

Аристократия не любит, когда ее приравнивают к черни. Самому торговать это все равно, что признаться в банкротстве. Феодал может вести дела с простолюдинами, но не лично заниматься продажами. По местным меркам, подчерпнутым мной из записей в кабинете Кристофа, допустимый максимум – это диалог с представителем, обязательно вхожим к другим аристократам. Либо нужно отдать приказ своим людям, а те уже как-то станут претворять его в жизнь.

Технически я мог приказать трактирщику освободить заведение для моих гостей. Это нормально, я здесь хозяин. Никто бы и слова не пикнул.

Однако эти люди фактически усадили меня на трон. И пока что в Чернотопье я не то чтобы ряженый барон, но уж точно сопляк. Поэтому мне нужно набирать репутацию и авторитет. Хозяин, который лишает тебя дохода на треть месяца, и хозяин, который оплачивает тебе твою же работу, при этом гарантируя отсутствие лишних расходов в виде той же порченной посуды – это два разных хозяина. И второго могут любить, а первого только терпеть.

А вот что касается, например, самому стоять за прилавком – тут, извините, подвиньтесь. Либо крестик сними, либо трусы надень.

Вот и выходит, что комплимент с двойным дном. Как представитель ордена Кацпер имеет право со мной общаться, считается, что все им сказанное, не личное мнение, а воля Аркейна. И обсуждать дела с ним не зазорно.

– Я не так давно лес валил в той деревне, – махнул рукой я. – Так что теперь, исполнив последнюю волю отца, отдаю вам практически свою родную деревню. А это, как вы понимаете, совсем иной статус.

– Вот как? – вскинул бровь Кацпер. – Вы хотите сказать, что уступаете Аркейну свое личное владение?

Распространенная вещь. Если у папаши слишком много детей, часть из них может стать помещиками – они подчиняются своему отцу или старшему наследнику, но при этом каждый имеет собственный угол на родовой земле. Это и имел ввиду Кацпер.

– Разумеется, это так, – кивнул я. – Иначе это было бы неуважительно по отношению к ордену. Уступить город я не могу, это фамильное наследство, но свое личное владение вам сдам в аренду. Все не медвежий угол, какой-никакой, а статус.

А еще, когда орден согласится, у меня появится официальный документ, что Лесная – мое личное владение. И тогда, даже если король отберет баронство, деревню он обязан будет либо выкупить, либо выдать равноценную в другом месте.

Да, сейчас там только пустые дома да старый лесоповал. Но как только Аркейн вложит в землю хоть один пфеннинг, цена самой земли взлетит до небес. А кроме того после подписания бумаг я стану единственным, кто может сохранить договор, либо расторгнуть его. Причем неустойку при расторжении, если Равен Второй меня решит-таки переселить, обязан платить его величество, а не я, ибо это форс-мажор.