Таким образом, если вопрос со скифами счастливо разрешился, то все еще остаются киммерийцы, также претендующие на иранское происхождение. Предположительно во время Гомера этот народ жил на северных берегах Черного моря, и его имя сохранилось в названии существовавшего там античного государства – Боспор Киммерийский. Однако если сопоставить рассказ Геродота с данными ассирийских источников, то выясняется, что скифы выдавили некоторую часть киммерийцев в юго-восточном направлении, в Закавказье, где они появляются под названием Gimiri. Некоторое время они обитали к северу от государства Урарту. В это же самое время другая их часть, смешавшись с фракийским племенем треров, вторглась в Малую Азию с запада. Таким образом, чтобы смешаться с племенами юга России, монгольским захватчикам необходимо было проникнуть далеко на север, в Оренбургский край, где впервые появляются сарматы, но не было никакой необходимости проникать далеко на запад. В настоящее время единственным основанием для иранской атрибуции киммерийцев является только имя их вождя Сандакхашатра. Без всякого сомнения, оно является иранским, хотя имя его отца – Тугдамми или же Лигдамис, как его называет Страбон, – отнюдь не арийское. Но это имя появляется у них только после того, как киммерийцы уже в течение некоторого времени проживали на территории Армении, и это слишком слабое доказательство пребывания иранцев на северных берегах Черного моря в столь раннее время. Я склонен согласиться с точкой зрения профессора Ростовцева, что киммерийцы были одним из индоевропейских народов, но родственным фракийцам[12].

Таким образом, у нас нет достоверных свидетельств пребывания иранцев на территории Европы ранее 600 года до н. э. Скифы, по всей видимости, были монголами, а киммерийцы – фракийцами. Первыми иранцами, появившимися на нашем континенте, были сарматы, которые пришли туда с востока, – это показывает, как прочно иранский язык и культура распространились уже в первой половине 1-го тысячелетия до н. э. в Средней Азии. Судя по сообщениям ассирийских хроник, в Азии иранцы первоначально появляются на северо-восточных границах их государства, но при таких обстоятельствах, которые позволяют предполагать, что иранцы контролировали значительные районы не на севере, а на востоке. Поэтому утверждение, что эта часть ариев заняла горные местности Ирана еще до 1000 года до н. э., в качестве рабочей гипотезы имеет право на существование.

Археологам не удается выделить самые ранние следы материальной культуры иранских народов из общего комплекса ассирийской и вавилонской культур. Раскопки древнейших индийских и персидских городов, таких как Экбатана или Рагае, должны дать исключительно важные результаты. Уже сейчас мы можем проследить наличие связей между Ираном и Западом, уходящих в глубь времен вплоть до 3-го тысячелетия до н. э. В качестве примера можно привести воронковидный кувшин раннеминойского типа, найденный в Персии, который теперь хранится в Лувре. Подобный кувшин был найден и на одном из поселений культуры Анау (Туркестан), расположенном немного севернее. На этом же самом поселении обнаружены булавки со спиралевидными головками, а также глиняные печати, которые имеют ближайшие аналогии в Трое, располагавшейся на берегах Геллеспонта. Но мы все еще не можем точно сказать, следует ли рассматривать эти находки как следствие прямых контактов, или же в том и в другом случае они появились под влиянием шумерской культуры; серп из того же самого хронологического горизонта в Анау, который уже давно был известен в Трое, как показали раскопки в Кише, был месопотамского типа.