– Чья же ещё? – Бела отодвинула мисочку с каким-то раствором.

– Любимая сестрёнка, – я обнял её за плечи и поцеловал в щёку. – Перестань. Я ведь уже объяснил. Война готовилась и без того, я в этом уверен на сто процентов. То, что Алексей застрелился – удачно подвернувшийся повод. И это его решение. Глупо себя винить.

– Но ведь он из-за меня…

– Нет, – жёстко прервал я. – Из-за себя. Ты не вынуждала его спускать курок, ты просила остановиться. Он не захотел.

– Да, но всё равно…

– Никаких «всё равно». Я запрещаю тебе винить себя. Если хочешь кого-то винить, то вини Алексея или меня.

– Тебя? – Белослава подняла на меня полные слёз глаза.

– Я же объявил войну и пленил Петра. Как он, кстати?

– Уже встаёт. Целитель хорошо поработал.

– Славно. Послушай, мне нужна твоя помощь. Заодно отвлечёшься от тёмных мыслей.

– Конечно, Эспер, – Бела смахнула слёзы с ресниц. – Что я могу сделать?

– Поухаживай за Петром. Принеси ему что-нибудь вкусненькое, смени повязки, поболтай. В общем, окружи его заботой. Ты ведь всё равно собиралась это сделать, не так ли? У тебя доброе сердце.

– Да, собиралась… Я уже приносила ему чай со сладостями. Он отказался.

– Рано или поздно согласится. Я хочу, чтобы ты вошла к нему в доверие.

Белослава задумчиво посмотрела на меня, а потом спросила:

– Зачем?

– О чём ты сейчас подумала, сестра? – прищурился я. – Неужто решила, будто я предлагаю соблазнить его?

– Нет… То есть, да, – смутившись, поправилась Бела. – Прости.

– Я бы ни за что не стал тебя так использовать. Просто стань ему другом, войди в доверие. Не касайтесь темы войны. Если он начнёт об этом говорить, переведи тему. Проще говоря, будь собой.

– Это как-то подло, Эспер…

– Что в этом подлого? Я не прошу разыгрывать дружбу. Подружись на самом деле.

Немного помолчав, Белослава кивнула:

– Хорошо. Но всё-таки зачем?

– Чтобы он почувствовал себя уютно и расслабился. А когда расслабиться – исподтишка вытяни из него информацию о том, кто науськал на нас Бехтеевых. Это очень важно.

– Поняла, – сказала сестра. – Я постараюсь.

– Не надо стараться. Ещё раз говорю, будь собой. Моей милой старшей сестрой, – я опять поцеловал её. – Только не заходи слишком далеко. А то вдруг Пётр тоже в тебя влюбится.

– Ну… он, по крайней мере, не такой приставучий, как Алексей. Да примет его Перун, как сына.

– Да примет. Всё равно не увлекайся, – улыбнулся я. – Бехтеевы наши враги, и они вассалы рязанского князя. Ситуация и без того сложная, не стоит ещё больше её усложнять.

Я встал и собрался было уйти, когда Бела спросила:

– Кстати, что ответил Владислав? Он нам поможет?

– Не знаю. Он передал только устное послание, что позволяет отключить портал.

– И всё?

– И всё, – кивнул я. – Видишь ли, между Москвой и Рязанью сейчас и без того напряжённые отношения. Понятия не имею, захочет ли Влад вмешиваться. Но если рязанский князь как-то поможет Бехтеевым, тогда и московский вряд ли останется в стороне.

– Ой, – Белослава прижала пальцы к губам. – Но это же может привести к большой войне.

– Вряд ли. Стороны не готовы к ней. Большие войны начинаются годами. Но наш конфликт с Бехтеевыми может быть первым звоночком. Не думай об этом, просто сделай то, что я попросил, ладно?

– Ладно…

– Спасибо. Увидимся за ужином, – сказал я и вышел из комнаты.

Направился в свой кабинет – тесную каморку, которая раньше, видимо, использовалась как кладовая. Здесь даже не было окна, и пришлось установить на потолке светящийся артефакт.

Размеры кабинета удручали. Однако это всё равно было место, где меня никто не смел тревожить. Да и времени я там проводил немного.