Он приблизил лицо и добавил совсем тихо – так, чтобы, кроме меня, никто его не услышал:

– А я скажу тебе, в чём дело. Ты никогда не попросишь о пощаде, и это я тоже знаю. Настырный сукин сын Рэй Питон никогда не просит пощады, верно? Да он лучше сдохнет. Это я тебе легко устрою. Без обид, Рэй. Полагаю, что у кого-то из моих родственников на тебя совсем другие планы, но вот лично я просто убираю конкурентов. Особенно приятно, что ты в теле Теодора. С ним у меня были старые счёты. Прирежу тебя, а потом скажу, что случайность. Кто станет разбираться?

Георг надавил на меч сильнее.

По мне ещё раз ударило тёмное кодо. Теперь оно угодило не в грудь, а дотянулось до шеи. Из раны и без того сочилась кровь, бинты давно не спасали, и ворот белоснежной рубашки уже порядком напитался красным. Теперь же сила кодо сдавила мне ещё и глотку.

В мощном противостоянии дуэльные мечи, казалось, срослись клинками и стали единым целым. Шум в ушах превратился в звон, а моя рука, всё ещё держащая блок, дрогнула и пошла вниз.

Клинок Георга начал путь к моему горлу.

От волнения привстал даже сам император. А вот Фердинанд и Гораций уже стояли и, не отрывая взглядов, наблюдали за противостоянием. Ребекка подошла ближе, как и Ховард.

Георг продолжал давить на меч и уже не скрывал победной улыбки. А ведь я бы мог легко убить ублюдка прямо сейчас. Причём не только его, а всю семейку Рингов. С таким природным кодо, как у меня, никто из них не смог бы со мной справиться: ни Георг, ни Тадеуш и его сыновья, ни Ховард и его солдаты.

Если б я не сдерживался и не следовал правилам поединка, то Георг не получил бы шанса даже для полноценной атаки, не то, что поставить меня на колени.

От расправы меня удерживали только два важных момента.

Первое – это Ребекка.

Она без раздумий бросится на защиту императора и его семьи. Не зря же они её при себе держали. Ребекка будет отбивать их до последнего, а это значит, что мне снова придётся с ней драться. Этого я не хотел.

Ну и второе.

Даже если у меня получится убрать верхушку Рингов, то что я потом буду делать? Расправу над императорской семьёй мне не простят нигде: ни в Лэнсоме, ни в Ронстаде. Да и Печати я пока не все нашёл. Рановато убирать тех, кто мне ещё нужен.

Эти мысли пронеслись в голове за секунду, и решение созрело мгновенно.

Проигрывать поединок я не собирался, и уж тем более просить пощады. А раз уничтожение врага мне пока не выгодно, то значит, надо показать ему, с кем он имеет дело.

– Проси пощ-щ-щ-щады, – прошипел мне в лицо Георг. – Дав-в-в-ай…

Он стал багровым от напряжения и уже не улыбался.

Клинок Георга замер рядом с моей шеей, и до его победы оставались считанные сантиметры, но сил, чтобы продвинуть меч дальше, у противника не хватало, как бы он ни пыхтел.

Я продолжал стоять на коленях и держать блок.

В это время тёмное кодо дуэльного меча давило на мою грудь и глотку. Вариантов больше не осталось – только взять под контроль то, что пыталось меня убить.

Я прикрыл глаза, чтобы не видеть перед собой покрасневшую и вспотевшую рожу Георга, и крепче сжал пальцы на рукояти оружия. Затем сделал самое сложное и неприятное: позволил тёмной силе проникнуть в собственное тело, плавно и легко, вместе со жгучей болью.

Ну а после – перенаправил её в клинок своего меча. По ощущениям будто перелил силу из одного сосуда в другой, при этом природного кодо не потратил ни единицы.

Как только я соприкоснулся с тёмной энергией меча, то по его клинку проскочили сизые молнии. Глухой рык из преисподней опять прокатился по залу.