На этот вопрос у меня ответа не было (точнее, был, но озвучивать его не очень-то хотелось).

Когда до автокэба оставалось метров десять, пассажирская дверь машины распахнулась, и из салона выскочила Дженни. Сажи и слёз на её лице уже не было, забрызганное кровью платье сменили странного вида сарафан и накинутый поверх него чёрный военный камзол.

То ли всхлипнув, то ли вздохнув, девчонка кинулась мне навстречу.

– Мистер Р-рэй! Живой! – Она подскочила ко мне и подставила хрупкое плечо под мою правую руку, помогая Терри вести меня к автокэбу, но больше, конечно, мешала.

От её порывистых движений боль в простреленном плече разгорелась с новой силой.

– Сейчас, сейчас, мистер Рэй, – забормотала Дженни. – Хлоя вас вылечит, будете как новенький… вот увидите… только она очень просила, чтобы я вас не пускала к ней без обработки. Она несколько раз просила… строго-настрого приказала вас сначала обработать.

Наконец мы добрели до автокэба, и я грузно навалился локтем на капот.

Дженни вынула из кармана камзола уже знакомый мне серебристый портсигар с выгравированной буквой «А». Отщёлкнула крышку и достала пузырёк. Откупорила его, намочила духами указательный палец и серьёзно посмотрела на меня. Посмотрела по-взрослому. Настолько понимающе и пронизывающе, что меня пробрала дрожь.

– В чём дело, Дженни? – нахмурился я.

Девчонка подошла ближе и, встав на цыпочки, протянула руку к моему лицу.

– Мистер Рэй… – начала она и тут же замялась. Заглянула мне в глаза, потом быстрым движением мазнула пальцем над моей верхней губой и наконец решилась продолжить: – Вы ведь найдёте Хью и Норманна? Они убежали со всеми за стену. Я просила их не уходить, но кто бы меня слушал. Они сказали, что за дедушку пойдут мстить всему Лэнсому… а я сказала, что пусть лучше вы отомстите. Правда же? У вас же лучше получится, чем у них, да? Вы же найдёте их? Вот Хлоя вас вылечит… и вы их найдёте?

Она не сводила с меня пронзительных и полных надежды глаз, и мне пришлось ответить:

– Найду.

Дженни заметно успокоилась, будто моё обещание гарантировало, что её братья найдутся живыми, хотя это, скорее всего, окажется не так.

В месиве битвы затоптать двух мелких пацанов проще простого. Их сами же адепты под ногами могут не заметить, да и шальные пули никто не отменял.

– Теперь можете пройти к Хлое, – разрешила Дженни с серьёзным видом, будто допускала меня к самому императору, и распахнула дверь автокэба.

Терри помогла мне доковылять до двери, и я, чуть наклонившись, вгляделся во мрак салона. Оттуда на меня смотрела Хлоя. И волны тревоги, исходившие от неё лавиной, чувствовались даже на расстоянии.

Я еле влез в салон вместе с ружьём, ощущая себя переломанной деревяшкой, и уселся на сиденье напротив медсестры. Терри захлопнула за мной дверь, и в салоне повисло молчание. Лишь грохот выстрелов в отдалении напоминал о том, что в этот самый момент совсем рядом с нами идёт бой.

Оглядев меня с ног до головы и сделав однозначно печальные выводы о моём здоровье, Хлоя заговорила первой:

– Рэй, я постараюсь сделать всё возможное, но чуда не жди.

– Хорошо. Тогда делай, – ответил я, скрипнув от боли зубами. – У тебя есть пятнадцать минут…

Ничего больше не объясняя, я задрал штанину на левой ноге, демонстрируя Хлое перебитую лодыжку. Сам туда не посмотрел – мне хватило того, что читалось на лице медсестры, когда она увидела рану.

Девушка приложила ладонь к губам, потом перевела отчаянный взгляд на меня, затем опять – на ногу.

– Господи, Рэй… какие пятнадцать минут, ты что…

– Теперь уже четырнадцать.