– Возьмусь, – кивнул Вознесенский.
– Тогда давайте обговорим плату.
Глава 7
– Толстолапые демоны!
Монета выскользнула из моих вспотевших пальцев и, звякнув, упала на пол. Но и там лежать не осталась – крутанулась волчком и закатилась под стеллаж.
Как будто специально убегала от неумелого артефактора.
От меня, то есть.
Я растянулся на полу и вытянул руку, стараясь нашарить монету. В кармане у меня звенели еще деньги, но именно к этой монете я имел личные счеты и намеревался непременно их предъявить.
Я уже час пытался зачаровать монету и превратить ее в простенький эфирный накопитель.
И ничего не получалось.
Лежа на животе, я засунул руку под стеллаж по самое плечо. Стеллаж пошатнулся, на полках угрожающе задребезжала разномастная алхимическая посуда.
Какие-то склянки, колбы, стеклянные трубки…
Демоны, я и названий-то их не знал!
Полуденное солнце насмешливо смотрело на меня сквозь пыльные стекла лаборатории Вознесенского.
Наконец, я нашарил монету. Стиснул ее в кулаке и осторожно вытащил руку из-под стеллажа.
Попробую сделать магическое плетение еще раз.
*****
Договорились мы со старым графом очень просто. Он обучает меня созданию артефактов, а я расплачиваюсь с ним магией самых разных стихий. Поскольку у меня ее в избытке.
Я заикнулся о деньгах, но Лука Иванович – или мастер Лука, как он попросил себя называть – только отмахнулся.
– Деньгами заплатишь за флигель. А за магическое ремесло и плата будет магией.
Это была очень хорошая плата.
Ведь каждый одаренный владел только одной стихийной магией, и мог создавать эфирные накопители только одного типа. Хочешь другие – покупай!
Я оказался счастливым исключением из этого правила. Магическую энергию любой стихии мне запросто поставляли мои собственные демоны.
– Какая магия тебе нужна, мастер? – спросил я Вознесенского. – Какие накопители делать?
– Какие получатся, такие и делай, – усмехнулся старый граф. – Принцип везде один. Сплетаешь защиту из нитей Жизни, в нее вплетаешь стихийные нити. И наполняешь накопитель энергией.
– А магия Смерти тебе нужна? – спокойно спросил я.
Я уже понял, что эфирный накопитель, заполненный магией Смерти – редкий и ходовой товар среди артефакторов. Правда, не всегда законный. Это зависело от того, где артефактор брал энергию Смерти. Если истреблял крыс на свалках – одно дело. Грязное и неприятное занятие, но закон ничего не имел против.
Закрывал опасные аномалии? И тут никаких проблем – если владелец земли, на которой располагалась аномалия, сам пригласил артефактора. Ну, и еще требовались неплохие боевые навыки. Убить демона – это не крысу прихлопнуть.
А у меня был Убийца. Свой личный демон Смерти.
– Забудь, – сурово отрезал Вознесенский. – С этой дрянью я не связываюсь.
– Со мной же связался, – улыбнулся я.
– Потому и связался, что…
Старый граф не договорил и махнул рукой.
А я весело хмыкнул – потому что понял, о чем подумал Вознесенский.
В понимании графа я рисковал, связавшись с магией Смерти. И старый артефактор надеялся перетащить меня на светлую сторону – так он это себе представлял.
Чудак, как будто ликтора надо на нее перетаскивать!
*****
Создавать артефакты оказалось куда труднее, чем я предполагал. Я-то думал, что достаточно взять предмет, накачать его магией, и дело в шляпе.
Не тут-то было!
Для создания зачарованных вещиц артефакторы использовали магические плетения. Когда Лука Иванович рассказал мне об этом, я разинул рот – как деревенский мальчишка, который впервые попал в Столицу.
Артефакторы представляли магию в виде тонких энергетических нитей. Эти нити мастер выпускал прямо из пальцев и сплетал в сложный узор, окрашивая его своей стихией магии. Если была нужна другая стихия – нить тянули от эфирного накопителя.