– Просто Вероника.

– Вы правильно сделали, Вероника, что обратились к Идрису. Для него нет ничего невозможного. Он обязательно вам поможет.

– Я в это всем сердцем верю, – Полина с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться.

– Идрис ждёт вас. Он даже на ближайшие часы все встречи перенёс. Будет заниматься только вами. А шубку можете здесь повесить, – секретарша ладонью указала на вешалку. – Давайте я помогу вам.

– Благодарю.

Для Полины вся эта сценка, как и ложное имя «Вероника», были частью игры. Она могла просто заявиться к шарлатану, наказать его и уйти. Но какой в этом кайф? Скукотища, да и только. Нет, с такими как этот Идрис нужно поиграть, как кошка с мышкой, получить удовольствие от ситуации. Пускай колдунишка и секретарша думают, что заманили в паутину очередную муху. Ну а потом – сюрприз, уроды! Муха окажется клыкастым зверем. Возможность поиграть с жертвой – вот одна из причин, почему Полине нравилось быть корректором. Превращать наказание в развлечение – это её стиль.

Секретарша повесила шубу на вешалку и снова защебетала:

– Идрис уже стольким людям помог! Он и мою маму излечил. У неё была лейкемия, врачи говорили, что она протянет полгода, не больше, но Идрис её полностью излечил. И вас излечит, будьте уверены…

Полина открыла изящную хозяйственную сумку, вынула металлическую коробочку, сняла крышку. Внутри был серый порошок.

Секретарша удивлённо захлопала глазами.

– Ой! А что это у вас?

– А это, лживая сука, твоё увольнение, – Полина взяла щепотку порошка и швырнула его в лицо секретарше. – Чихай!

Секретарша покраснела, выпучила глаза и чихнула три раза подряд. Её глаза слезились, дыхание стало порывистым.

Полина закрыла коробочку и вернула её в сумку.

– Сейчас ты оденешься и свалишь отсюда, – сказала она приказным тоном. – А за то, что наврала мне про свою больную мать, ровно через полчаса возьмёшь и сломаешь себе три пальца.

– Как скажете, – послушно согласилась секретарша, и двинулась к вешалке к своему пуховику.

С этой всё. Теперь черёд Идриса. Полина щёлкнула пальцами и последовала к кабинету шарлатана. Постучала в дверь.

– Да-да, войдите, – прозвучал с той стороны зычный бас.

Она вошла.

– Здравствуйте.

– Вероника Сергеевна?

– Просто Вероника.

– Прошу вас, проходите.

Идрис стоял возле окна, скрестив руки на груди. Он даже не взглянул на гостью, когда та вошла – с задумчивым видом смотрел на падающие снежинки. Полина вздохнула: ну почему эти колдунишки, парапсихологи, экстрасенсы какие-то все одинаковые? С виду вроде бы разные, а всё равно одинаковые. Будто бы выструганы из одного и того же гнилого дерева. И все они чем-то похожи на животных. Этот вот напоминал Полине борова. Весь в чёрном, здоровенная цепь на шее, пальцы в перстнях. Ну, куда уж без цепи и перстней? Лохов и лохушек такие вещи впечатляют.

Полина уселась в кресло напротив массивного стола, положила сумку на колени, осмотрелась. Как и в его хозяине, в обстановке кабинета не было ничего оригинального: всё в тёмных тонах. Пошлая извращённая готика. Человеческий череп на тумбе, с десяток дипломов на стенах, чёрная толстая свеча в резном подсвечнике, пухлый, зловещего вида фолиант с пентаграммой на ветхой обложке. Всё как всегда. Полина удивилась бы, если бы всех этих предметов тут не оказалось. Как предсказуемо. Даже скучно. Одна отрада – игра в кошки-мышки.

– Я сразу почувствовал, – по-прежнему глядя в окно, произнёс Идрис. – Вы только подходили к моему офису, а я уже почувствовал вашу ауру. Она холодная и красная. Но ситуация небезнадёжна.