– Кивните, если слышите.

Руслан так и сделал: кивнул и, развернувшись, пошел на голос.

– Я тут… – он с трудом говорил, чувствовалось, что напуган.

– Вы один? – сев в свободное кресло Абакумов взял микрофон.

– Я даже…

– Вы знаете что произошло?

– Нет, я только…

– Не спешите, главное – вы живы, – в разговор вступила женщина, она посмотрела на Абакумова и тот молча кивнул.

– Скажите с вами все хорошо?

– Да.

– Мы наблюдаем с Земли, что все члены команды «Сокол», лежат на полу, что случилось? Живы?

– Нет, они мертвы, все мертвы. Я уже проверил некоторых, они не подают признаков жизни.

– Хорошо, главное – вы живы. Сейчас готовится команда для вашей эвакуации, но для начала следуйте моим приказам. Договорились?

– Да.

– Зайдите в медотсек, знаете, где он?

– Да.

– Идите, правая дверь, откройте ее.

Руслану стало легче: ведь теперь он был не один, вошел в медотсек, нашел ту самую дверь, толкнул, но она не открылась.

– Ничего страшного, с правой стороны панель, разбейте стекло и наберите код 2887443.

– Сделал, – нажав на последнюю кнопку замок щелкнул.

– Что дальше?

– Это отсек жизнеобеспечения всей команды, нужно проверить кто остался в живых.

– Никого, – тут же ответил Руслан. – Я был за пределами станции, проверял сейсмоприемник. Примерно за полчаса до возвращения «Сокол» перестал отвечать, я исследовал не все помещения, но у восьмого ангара группа готовилась к выходу. Они уже одели скафандры, один отстегнулся от шлюза, а двое еще нет.

– Вы хотите сказать?..

– Да, они тоже умерли.

Абакумов посмотрел на женщину, что вела переговоры, кто—то за спиной прошептал: «какой ужас».

– Откройте панель, введите пароль GO876P91Z.

Пальцы Руслана быстро застучали по клавиатуре, на экране побежали показатели таблицы, он не знал, что это, но в конце каждой строки горел красный сигнал.

– Они все мертвы, – как факт произнес оператор и еще раз сверился с данными. – Отсутствующих нет, выжил только один человек.

* * *

Обсерватория Жигунова.

Егор Данилович, именно так, с отчеством, к нему обращались на работе, но для жены он был – Егорка. Женщина давно его разлюбила, вспыхнувшая в юности страсть через пару лет угасла: сперва дети, а после опасения, что останется одна, она так и не рискнула уйти от мужа. Над ним посмеивались, за спиной крутили у виска, мол, свихнулся. Егор не обращал внимания на сарказм, почти каждый вечер подымался в старую Уссурийскую обсерваторию, которую давно хотели снести. Но ему удалось ее выкупить и теперь это самое крупное вложение в недвижимость за всю его жизнь.

– И что же это у нас было?

Найти на Земле точку для наблюдения за небом трудно, города подступают к горам и небо по ночам начинает светится. И все же он не оставил детскую мечту найти свидетельства посещения НЛО на Земле, вот и сейчас проверял сотни снимков, которые сделала его автоматическая камера. Раритетный фотоаппарат Nikon D6 Body всего 20 мегапикселей, его чувствительность доходила аж до 102 400 единиц ISO, формат матрицы – FX, маловато, конечно но на лучшую камеру денег не было.

– Что такое?

Мужчина увеличил изображение на экране: снимок был четким, виден каждый кратер на Луне, но сбоку проглядывалась маленькая черточка, словно это старый снимок и царапина – брак на пленке. Он проверил настройки камеры, посмотрел другие снимки: на них тоже была царапина.

– Брак? – предположил он, но через десяток снимков царапина исчезла. Взяв в руки калькулятор и вооружившись карандашом, тут же сделал расчет. – 37 474 057 м/с, это получается одна восьмая от скорости света. Выходит это не лазерная вспышка, а что—то иное? А что тогда?