– Все, я тебя вытаскиваю! – нервно крикнул Алекс.

Его искаженный эхом голос заставил меня вздрогнуть, хотя я и так уже вовсю дрожала. Я поспешно дернула за веревку в ответ, говоря этим: «Не вздумай!»

Но он, кажется, понял все наоборот. Потому что этот эгоист начал быстро тянуть меня наверх. Я отчаянно пыталась зацепиться ногой за бревна, из которых был выложен колодец. Но они были слишком скользкими, и насильственное извлечение успешно продолжалось. Ну и в принципе зачем я сопротивляюсь? Без акваланга здесь все равно делать нечего.

И в этот момент чьи-то длинные пальцы сжали мою щиколотку, с невероятной силой утаскивая меня под воду. От ужаса я не смогла и крикнуть, а в следующую секунду уже была под водой, не успев даже вздохнуть напоследок. Больше ничего не помню. По крайней мере до того момента, как смогла снова нормально дышать.

Сначала я почувствовала мокрый земляной пол, затылок дико болел, и все тело ломило. Если меня притащили сюда, держа за ногу (мне периодически так казалось, а теперь стало окончательно ясно, что это был не сон), то все логично. Опираясь на локти, я попыталась сесть. Позади была стена, деревянная, судя по ощущениям, потому что вокруг было темно, хоть глаз выколи. Я прислушалась. Полная тишина, полный мрак и жуткая холодрыга. Как будто я стала невольной героиней фильма ужасов. Хотя с нашей работой по идее это могло случиться и раньше. Но в пещере утбурда и то не было так страшно.

Вдруг скрипнула дверь и комнату (я оказалась внутри какой-то бревенчатой избы) залило лунным светом. И прямо на меня уставились пустые глазницы человеческого черепа с копной зеленых волос и одним кривым зубом, торчащим изо рта.

– Баба-яга? – Я была в такой прострации, что сказала это вслух.

– Была, да вся вышла. Да-да-да-да-да.

Светящийся череп отодвинулся в сторону, и я поняла, что вижу перед собой ту самую кошмарную кикимору. Вид у нее, конечно, был не ах… Спутанные зеленые волосы, голова с кулак, огромные глаза навыкате, прямо как у Андерсена (в смысле как у собаки в «Огниве», а не у самого Андерсена), длиннющий нос крючком, здоровущая нога с перепонками, могучие руки, как у человека, хотя пальцы раза в два длиннее. Одета в простую драную рубаху, а под мокрой тканью перекатываются солидные мускулы, как у бодибилдерши.

– Что вы хотите со мной сделать? Зачем вы меня утащили и приволокли сюда? И что это вообще за место?

Моя захватчица открыла рот, подумала и захлопнула его снова. Так. Похоже, три вопроса сразу это слишком сложно для сознания кикиморы. Хоть она и была мыслящей, как думал мой муж, а я ему почти всегда верю, но не настолько умной, как надеялась я. Так что, видимо, получать ответы придется долго. Но, к моему удивлению, кикимора вдруг улыбнулась, оказавшись очень разговорчивой особой, пусть и недалекой.

– Ты мне мешала… да-да-да-да-да. Хотела украсть мою треску?

– С какой стати?

– А что в колодце делала? Я знаю, ты мою треску воровала, да-да-да. Ты кто такая, русалка, что ли? Хвоста нет. Ты больше на человека похожа, да-да-да-да-да. Но человек в колодец не полезет. Если в своем уме.

– А я не в своем и пьяная была вдобавок, – ухватилась я за эту ложь.

– Это хорошо, потому что треска моя. Запомни это. Да-да-да-да-да.

– А зачем вам треска? Здесь всякой рыбы полно, и повкуснее.

Она вдруг завращала безумными глазами и кинулась на меня, схватив за горло.

– Вы что, сумасшедшая? – прохрипела я.

– Да-да-да-да-да, – протараторила она в своей манере. Потом задумалась и уточнила, ослабив захват: – А что ты сказала? Я прослушала.