– За долгие годы ты нажил немало врагов, – сказал Эбинизер. – Как и я. Случись тебе покинуть Совет, и недруги – что твои, что мои – не преминут этим воспользоваться. Какую защиту гарантирует тебе Мэб?

– Мэб, – ответил я, – не слишком заморачивается вопросами моей защиты. Скорее наоборот. С ее точки зрения, правильнее раскроить мне горло, а тело заключить в янтарной глыбе. Тогда-то – и только тогда – я окажусь в полной безопасности.

Это была шутка, но старик не улыбнулся. Лишь мрачно смотрел на меня, давая понять, что ему не до веселья.

– Защита Рыцаря не входит в обязанности Мэб, – вздохнул я. – Наоборот, принято считать, что это Рыцарь должен защищать королеву. А если меня прикончат, будет ясно, что я с самого начала не годился на эту должность.

– Ты не понимаешь всей серьезности дела, – сказал дед.

Я переложил готовую оладью к остальным и снова плеснул теста на сковородку.

– Если совсем припрет, всегда можно отступить на Духоприют.

– Господи, кто бы знал всю правду про этот остров… – проворчал Эбинизер. – И что дальше? Сидеть там до самой смерти и ежиться от страха?

– Значит, нельзя допустить, чтобы по этому предложению проголосовали в общем порядке, – сказал я. – Вы же входите в Совет Старейшин. Вот и злоупотребите служебным положением. Возьмите дело в свои руки.

– Не могу, – заявил Эбинизер. – За неимением кворума голосование будет общим и пройдет без четверых старейшин, обязанных присутствовать на мирных переговорах.

– Без четверых? – У меня слегка скрутило живот. – Это которых?

– Без меня, Кристоса, Слушающего Ветер и Марты Либерти.

– Ох ты, – выдохнул я.

Мой дед – стреляный воробей с завидной сетью союзников в Белом Совете, да и врагов у него немногим меньше. Сам Мерлин терпеть его не может, а из троих старейшин, которые будут председательствовать на следующем заседании Совета, только Привратник проявлял ко мне хоть что-то похожее на благосклонность. Даже если голосование состоится в Совете Старейшин, я проиграю со счетом «один к двум».

Более того, я толком не знал, как котируюсь среди общей популяции Белого Совета. Чародеи живут подолгу – и вовсе не потому, что рискуют направо и налево. Если поискать в словаре Белого Совета выражение «неоправданный риск», на соответствующей странице вы найдете только одно имя. Мое. И мой адрес. И всю персональную информацию. И биографию – начиная со средних классов средней школы. И еще на фотоснимок полюбуетесь.

– Надо бы тебе переговорить с кем-то из них в личном порядке, – продолжил Эбинизер. – Руку пожать. Напомнить, кто ты такой. Добавить людям уверенности. У тебя всего-то несколько дней, но если подсуетишься – есть шанс заручиться поддержкой и сделать так, чтобы предложение не прошло.

– Нет, – отказался я. – Не могу. Для этого придется пренебречь обязанностями Стража и Зимнего Рыцаря.

– Что? – спросил он.

Я рассказал об утренней встрече с Рамиресом.

– Мне поручено присматривать за вами на переговорах, а также поддерживать связь с Зимой.

Старик выплюнул проклятие.

– Вот именно, – подтвердил я.

Почти всех моих сторонников в Совете Старейшин отсылают прочь и одновременно мне дают важнейшее задание: обеспечивать безопасность на мирных переговорах. Между тем из всех знакомых со мной чародеев только Рамирес и его компания могли бы выступить в мою поддержку – и их тоже отправили в Чикаго.

– Меня хотят подставить.

– И не говори, – согласился Эбинизер.

– Но кто? Мерлин? Чувствуется его стиль.

– Может быть, – сказал дед. – С другой стороны, в последнее время Кристос тоже раскомандовался. Трудно сказать, откуда ветер дует.