Полный, разумеется.

Я полежал немного, ожидая, пока в ушах стихнет ровный пронзительный звон. Облако пыли и строительной трухи, смешавшись с вонючим содержимым мусорного бака, окатило меня с головы до ног.

– Не лучшую игру показываю, – пробормотал я. Точнее, ощутил, как мои голосовые связки производят эти звуки, но сам их не расслышал.

Еще через несколько секунд звуки начали возвращаться. Со всех сторон заливались на все голоса автомобильные сигнализации. Вовсю голосили системы безопасности из каждого магазина и предприятия. И сирены – много сирен – приближались со стороны улицы.

Чья-то рука ухватила меня за локоть, и кто-то помог мне подняться. Сьюзен. Всю ее покрывал тонкий слой пыли. Пыль висела в воздухе так плотно, что мы не видели ничего дальше десяти – двадцати футов. Я попытался идти и чуть не упал.

Мартин подхватил меня с другой стороны, и мы, шатаясь, побрели прочь сквозь пыль. Постепенно мир вокруг меня начал замедлять вращение. До меня дошло, что Мартин и Сьюзен разговаривают.

– …хоть что-нибудь да сохранилось? – говорила Сьюзен.

– Мне придется искать сектор за сектором, – отвечал Мартин бесцветным голосом. – Может, и найдем какие-нибудь крохи. О чем, черт подери, он думал, швыряясь таким количеством энергии, если знал, что мы ищем компьютерную информацию?

– Возможно, о том, что от этой информации окажется немного толку, если мы оба погибнем, – возразила Сьюзен довольно многозначительно. – Они обнаружили нас. И ты это понимаешь.

Некоторое время Мартин молчал.

– Да, – произнес он наконец. – Или он не хотел, чтобы мы получили эту информацию. Он ведь изрядно разозлился.

– Он не такой. – Сьюзен мотнула головой. – Это не в его духе.

– Это было не в его духе, – поправил ее Мартин. – Вот ты – такая же, какой была восемь лет назад?

Сьюзен не ответила.

Я вспомнил, что нужно делать, чтобы идти, и начал справляться без посторонней помощи. Потом тряхнул головой, чтобы в ней немного прояснилось, и оглянулся назад.

Соседние дома горели. Все больше сирен слышалось с той стороны. Часть городского пейзажа, где полагалось находиться зданию с моим офисом, опустела, если не считать расползавшегося облака пыли. Пожар и мигалки окрашивали облако в оранжевый, красный и синий цвета.

Мои документы. Моя старая кофеварка. Мой запасной револьвер. Моя любимая кружка. Мой обшарпанный старый стол и скрипучее, но удобное кресло. Дверь с матовым стеклом и надписью «ГАРРИ ДРЕЗДЕН, ЧАРОДЕЙ».

Все это погибло.

– Вот черт! – сказал я.

Сьюзен удивленно посмотрела на меня.

– Ты чего?

– Только сегодня утром, – устало выдохнул я, – отослал арендную плату.

Мы поймали такси и выбрались из района прежде, чем его успела оцепить полиция. Это оказалось не так уж и трудно. В Чикаго первоклассная полиция, но быстро и эффективно блокировать большой городской район глубокой ночью не получится – людей не хватит. Надо сначала вытащить из постели всех сотрудников, да и простая неразбериха тоже не ускоряет работу.

Я не сомневался, что к утру информация о взрыве появится во всех выпусках новостей. Нам покажут кучу репортеров, выдадут массу теорий и множество интервью с очевидцами, которые вроде как слышали что-то такое и видели облако пыли. Произошел не просто пожар, какие уже случались в прошлом. Имел место взрыв, преднамеренный акт разрушения. До этого они докопаются, только не сразу.

Нам покажут поисково-спасательные работы на месте бедствия.

Я закрыл глаза и привалился виском к окошку. В принципе, вполне вероятно, что в здании больше никого не было. Жилых помещений в нем нет, одни только офисы. Вряд ли хоть один работал в ночное время. Однако у всех сотрудников имелись ключи, чтобы при необходимости попасть в здание и в контору, как это совсем недавно сделал я. На каком-нибудь этаже могли находиться уборщики или ремонтники – работавшие, разумеется, на Красную Коллегию, но сами-то они этого не знали. Вы ведь не станете объяснять обслуживающему персоналу, что они работают на зловещую организацию, пытающуюся захватить власть над миром. Вы просто дадите им поручение вымыть пол.