– Нет ничего проще, Гарри, – ухмыльнулся Боб. – Уж не за то ли, что он был Летним Рыцарем?

Ручка выпала у меня из пальцев и покатилась по столу.

– Ого, – пробормотал я. – Ты уверен?

– Спрашиваешь, – с усмешкой в голосе отозвался Боб.

– Гм, – сказал я. – Это означает неприятности. Это означает…

– Это означает, что эти штучки сидхе куда более запутанны, чем тебе кажется. Тю, можно подумать, тебе не советовали не валять дурака и серьезнее относиться к заключаемым сделкам.

Я хмуро покосился на череп и подобрал ручку.

– Как думаешь, я здорово вляпался?

– Изрядно, – ободрил меня Боб. – Владыки сидхе наделяют Рыцарей немалой властью. Крутые ребята.

– Я мало что о них знаю, – признался я. – Они что-то вроде полномочных представителей фей, так?

– Только не вздумай брякнуть это при них, Гарри. Им это понравится не больше, чем тебе понравилось бы, если бы тебя обозвали обезьяной.

– Ладно. Скажи хоть, с чем я имею дело.

Светящиеся глаза Боба сузились, почти погасли, потом снова посветлели.

– Рыцарь-сидхе смертен, – сказал Боб. – Это вроде как чемпион одной из династий сидхе. Он обладает властью высшего придворного, и он единственный, кому позволено действовать в тех случаях, когда дело касается не только сидхе.

– Не понял.

– Чего тут понимать? Если одна из Королев хочет устранить кого-то, она делает это руками своего Рыцаря.

Я нахмурился:

– Погоди-ка. Ты хочешь сказать, что Королевы не могут собственноручно прихлопнуть никого, не относящегося к их подданным?

– Ну конечно, не в случае, если мишень сдуру заключает фатальную сделку, даже не попытавшись выменять краденого младенца на…

– Не уклоняйся от темы, Боб. Скажи просто: надо мне на этот раз опасаться, что меня укокошат, или нет?

– Конечно надо, – ободряюще заверил меня Боб. – Это значит всего лишь, что Королеве не позволено лично, своими руками укоротить тебе жизнь. Не царское это дело. Впрочем, никто не мешает ей, скажем, заманить тебя в зыбучие пески и смотреть, как ты барахтаешься. Или превратить тебя в оленя и напустить на тебя гончих. Или усыпить на пару-тройку столетий. В таком роде.

– Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но знаешь, что мне кажется? Если Ройель и правда Летний Рыцарь, Мэб не смогла бы убить его. Верно? Тогда почему подозревают ее?

– Потому что она могла совершить это не лично. И еще, Гарри, есть шансы, и немалые, что само по себе убийство Ройеля сидхе не слишком беспокоит. Они меняют Рыцарей как перчатки. Сдается мне, их огорчает кое-что другое. Единственное, о чем они пекутся по-настоящему.

– Власть, – предположил я. – Сила.

– Вот видишь, и ты иногда способен при желании шевелить мозгами.

Я покачал головой:

– Мэб сказала, что-то похитили, и я узнаю это «что-то». И у меня есть предположения на этот счет. Насчет какой власти мы говорим?

– Рыцарь-сидхе – это тебе не фиг собачий, – напомнил Боб.

– Значит, мы имеем дело с уймой магии, исчезнувшей в неизвестном направлении. Ограбление века. – Я постучал ручкой по столу. – Откуда, кстати, берется вся эта магическая энергия?

– От Королев.

Я нахмурился:

– Ладно. Скажешь мне, когда я собьюсь со следа. Если она исходит из Королев, значит это часть их, так? Если Рыцарь погибает, энергия возвращается к Королеве, словно притянутая резинкой.

– Совершенно верно.

– Но на этот раз ничего такого не произошло. Значит, Летняя Королева лишилась уймы сил. В общем, ослабла.

– Если все так, как ты говоришь, то да, – согласился Боб.

– Равновесие между Летом и Зимой нарушено, к чертовой матери… Черт, да ведь это объясняет дождь из жаб. Это серьезный поединок сил, так ведь?