— Можно, — кивнула я на усладу Тамаре. Она реально сияла от гордости — что познакомила меня с каким-то кавалером. Вот только радость была недолгой. — Правда, у меня есть двое детей.

Это прозвучало словно выстрел. Парень проглотил язык. Замешкался. И не придумал ничего другого, кроме как промямлить:

— Понятно.

Он сделал вид, что ничего такого не было. Просто развернулся и ушел. А я засмеялась.

— Чего смеешься, Динка? Ну вот чего ты ржешь? Отвадила свое счастье и смеешься.

— Так убежало твое счастье в адидасах. Вон оно — предлагает танцевать уже другой. Найдет себе какую-то бездетную девку да и будет ей шансон включать, катая в жигулях.

— Или найдет себе ту, которая не станет ему в лоб заявлять о детях.

Как по взмаху волшебной палочки, к нам подошел еще один парень. Этот был помоложе. И одет приличней — белая рубашка, голубые джинсы. Выбрит гладко. Золотая цепочка на шее.

— Девушка, а вас можно пригласить на танец?

Я посмотрела на него. Перевела взгляд на кипящую Тамару. И выдала пароль:

— Двое детей.

Парень ловко улыбнулся и решил точно так же ретироваться с поля боя.

— Простите… Отдыхайте тогда. Отдыхайте.

Он ушел, а Тамара залпом выпила свой чай и прожевала льдинки с привкусом малины.

— Ну и дура ты, Дина. С таким подходом ты никогда не найдешь такого, как мой Толик. Вот я не ленилась и нашла себе нормального. Не пьет, не шляется по бабам. И посуду моет. Я вот точно сейчас знаю, где он. Дома. Ужин нам готовит. Я приеду и поужинаю с мужем. А куда вернешься ты? В холодную постель?

К столику подошел какой-то модный жиган. Даже не знаю, что о нем сказать. Брутальный, в темных очках. Волосы под ноль. А вот лицо небритое. Уже растанцевался весь. И снова туда же. Увидел меня — и давай приглашать на танцпол.

— Девушка, а вы танцуете?

— Нет, — отмахнулась я, не придумав ничего нового. — Я многодетная мать. Оставьте меня в покое и не мучайте сердце.

Тамара встала, прошлась руками по своей фигуре. И подала ему руку.

— А у меня детей нет. Я могу потанцевать. Идем. — Бандит довольно улыбнулся и обнял ее за талию. Прямо с ходу. И Тому не беспокоил тот факт, что дома ждет муж. По барабану. Нужно отрываться. — А ты будешь вечно одна, — прошипела она напоследок, словно зачитывала приговор рецидивисту. — Потому что если люди долго выбирают, им в итоге достается самое паршивое. А то и вовсе ничего.

Но я иронично улыбнулась и дала знать, что приняла решение:

— Лучше я останусь ни с чем.

Подруга пошла танцевать, будто правда не замужем. Словно это она разведенка, а не я. Вот же умеют некоторые выгоду себе искать в каждой ситуации. Я не такая. Принципиальная, что ли. Слишком правильная. Честная. Прямолинейная. Или…

Или же я просто дура. Одинокая, никому ненужная дура. Которая отталкивает любую возможность что-то изменить. Потому что устала. Честно устала от этих попыток. Они только делают мне больно. И я не готова снова показать своему сыну мужика. Дав ему надежду, что он станет для него новым папой. Он мне до сих пор не простил предыдущий раз. Я виню себя за тот поступок. Не надо было распыляться на свидания. Думать следует о детях и жить ради них. Простая, но слегка неприятная истина. К которой рано или поздно приходят все разведенные барышни вроде меня.

— Девушка, простите… — На стул, который минуту назад занимала Тома, уселся какой-то брюнет. Прямо с корабля на бал. Сел напротив меня и давай приглашать на танец, словно предыдущих ухажеров было мало. — Извините, я хотел у вас спросить…

Но я не дала ему шанса. Это уже было слишком тошно — воспринимать такие трюки без улыбки на лице.