– Надо было бить ниже, тогда бы тебе точно понравилось! – съязвил Буров и повернулся в сторону своей арки. – Камардин, в поле. Я стану на арку.

– А что, так можно? – я почувствовал шанс выбраться с дырки.

– Можно, если в игре пауза после пропущенного шара или штрафного, как у нас, – отозвался Фрязин. Вот же гад, а ведь ни разу не предложил поменяться.

Я подошел к Терехову, который в нерешительности топтался возле мяча.

– И как тут бить? Острый угол, стражей не пробить. Разве что отдавать на Фрязина, но тот закрыт.

– Дай я ударю, я знаю что делаю.

– С пятнадцати метров? Буров возьмет твой удар без труда.

– Посмотрим. Дай ударю.

Терехов кивнул и отошел в сторону. Собственно, я и не сомневался. Фрязина или упрямого Матвеева убедить было бы не так-то и просто, а Руслан… С него хоть горшки лепи, податливый до невозможности.

Так, сконцентрируюсь на ударе. Ну, пора расчехлять пушку, как у Роберто Карлоса. Отошел на пару метров и по команде Фрязина разбежался, чтобы нанести удар.

– Бум! – мяч взмыл в воздух и по дуге обогнул стенку стражей. Расчет был прост – стенка закрывает Бурову обзор, и у меня есть шанс закрутить мяч прямиком в арку. Получилось! Мяч чирканул о внутреннюю сторону дуги и ворвался во внутреннее кольцо арки.

– Ша-а-ар! – заорал Фрязин и бросился на меня. От неожиданности я не успел сгруппироваться и растянулся на земле, а в следующую секунду сверху на нас рухнул еще и Терехов. Даже Матвеев доковылял до нас и увалился рядом. Хорошо, хоть он не стал прыгать, иначе меня можно было бы отдирать от поля скребком.

– Поздравляю! – Суровцев подошел к нам и пожал руку каждому из нас.

– Он использовал дар! Чёртов мозгокрут забросил шар с помощью дара! – на Бурова было жалко смотреть. Ну не умеет Дмитрий проигрывать.

– Спорим, забью еще раз? Если забью снова, ты признаешь, что жульничал и извинишься перед Матвеевым за грубую игру.

– Спорим, я тебе лицо разобью? – Буров направился в мою сторону. Воздух вокруг него вспыхнул, и прежде чем кто-то успел отреагировать, Дмитрий бросился в мою сторону.

Не знаю что на меня нашло, но я выставил перед собой руки, надеясь отмахнуться от этого психа, и мысленно приказал ему остановиться, но вышло совсем иначе. Парня подбросило в воздух и отшвырнуло шагов на пятнадцать, приложив об арку. Буров сполз на землю и застонал, а к нему уже бросились ребята, владевшие даром целительства.

Меня же трясло от потери большого количества силы и осознания того, что это сделал я.

– Андрей, ну ты даешь! – Фрязин подошел ко мне и с беспокойством бросил на меня взгляд. – Буров за такое тебя никогда не простит.

– Господин Архипов, потрудитесь объяснить как это произошло?

Я стоял в кабинете главы академии в окружении нескольких преподавателей. Герасимов пристально смотрел на меня, рассчитывая, что я сейчас в деталях опишу свои действия, но я и сам не мог понять как у меня получилось швырнуть Бурова, словно пушинку. Это при том, что еще вчера я едва смог сдвинуть с места крошечный кисет.

– Мне жаль, но я сам не знаю ответ.

– Господин ректор, – в разговор вмешался Григорьев. – Я думаю, что здесь налицо факт злоупотребления даром. Не знаю почему Архипов водил нас за нос, но так или иначе, он нарушил устав, еще будучи претендентом. Что будет, если он станет студентом? Быть может, уместно не допускать его к сдаче экзаменов и гнать прочь из академии?

– Аркадий Павлович, не стоит рубить с плеча, – Герасимов повернулся ко мне и произнес. – Андрей, будьте так любезны, выйдите пока из кабинета. Я попрошу вас вернуться, когда мы обсудим с коллегами сложившуюся ситуацию.