– Это малайцы, не так ли? – уточнил Уайлдерспин.

– Не знаю, – ответил Бейли. – Кажется, таких называют ласкарами[54].

Тут он принялся рассказывать Уайлдерспину все, что успел узнать о частной жизни обитателей жилой барки «Пурпурный император».

– Чудно́, – заметил он. – Эти люди прибыли сюда со всех концов света – из Оксфорда и Виндзора, из Азии и Африки, – собрались на барке и проплывают взад-вперед мимо моего окна с единственной целью развлечь меня. Третьего дня какой-то человек явился из неизвестности, самым что ни на есть великолепным образом завязил весло напротив моего окна, выпустил его из рук, а затем подобрал и опять отбыл в неизвестность. Вероятно, он никогда больше не войдет в мою жизнь. Он прожил на земле лет тридцать или сорок, испытал свои маленькие житейские невзгоды – и все это лишь для того, чтобы три минуты повалять дурака перед моим окном. Удивительно, Уайлдерспин, если вдуматься.