- Папа, о чем ты? По нашим данным, на поверхности нет ничего живого. От кого они будут меня защищать? Друг от друга?

   - Ну... это только теория. Кто знает, а вдруг она ошибочная.

   - Хочешь сказать, что мы все ошибаемся? - я недоверчиво поджала губы.

   - Вот тебе и выпала честь это узнать.

   - Боже! - я бессильно закатила глаза. - Вот спасибо, поддержал. Веришь, я бы и без этого счастья обошлась.

   - Ну, что есть, то есть. Ты же слышала, ситуация безвыходная.

   Он подошел ко мне, присел на соседний стул и взял мои руки в свои.

   - Знаешь, - заговорил он севшим голосом, - я не хочу тебя отпускать. Но если нам всем суждено погибнуть, то ты, по крайней мере, увидишь небо.

   - Папа!

   - Ч-ш-ш, - отец приложил палец к моим губам. - Я давно не верю в бога, но в этот раз буду молиться за твое возвращение и за то, чтобы эта экспедиция была удачной вопреки всем теориям.

   - Спасибо...

   Он обнял меня и прижал к себе, я положила голову ему на плечо. Несколько минут мы просидели в полной тишине, нарушаемой лишь гудением аппаратуры.

   - Будем надеяться на лучшее. А может, биосфера уже пригодна для жизни? - тихо предположила я. - Тогда мы, наконец-то, сможем выйти на поверхность.

   - Будем надеяться. Кстати, ты мне так и не сказала, что там с Натаном. Ты же наверняка спросила об этом у Вишневецкого?

   - Натан умирает...

   - Что? Почему?

   - У него лучевая болезнь.

   - Такой хороший мальчик, - отец расстроено покачал головой. - Я помню его родителей. Замечательные были люди.

   - Ладно, пап, я пойду. Мне еще завтра комиссию проходить.

   Я поцеловала отца в щеку и поднялась.

   - Если хочешь, я продолжу твои исследования, - предложил он.

   - Не надо, у тебя своей работы хватает.

   - Тогда, до вечера?

   - Да, пап, увидимся за ужином.

   ***

   Утро добрым не бывает.

На следующий день эта поговорка как нельзя кстати подходила к моему настроению. После разговора с главой комиссии остался неприятный осадок, а мысль о встрече с бывшими женишками вызывала отвращение.

   Я еще лежала в постели, бездумно уставившись в покрытый пластиком потолок, когда завибрировал слайдер на прикроватной тумбочке. Я всегда снимала его на ночь.

   - Карина, ты уже проснуться? - на экране возникла ненавистная физиономия Акихито. - Мы не успеть вчера поговорить. Я ждать тебя в медицинском боксе. Ты помнить про осмотр?

   Я глянула на электронные часы, висевшие на стене. Черт возьми, без пятнадцати семь!

   Оставив слова Акихито без внимания, пулей соскочила с кровати и рванула в душ. Пять минут на гигиену, пять минут на то, чтобы впрыгнуть в одежду и собрать волосы, и еще пять минут, чтобы успеть добежать до оздоровительного комплекса, где находился медицинский бокс.

   Как и следовало ожидать, я пришла последней. В дверях столкнулась с заместителем главы научной комиссии Васнецовым. Получила от него выговор за опоздание и с чувством выполненного долга пристроилась в хвост очереди.

Парней запускали по одному каждые десять минут, но ни один из них назад не вышел. Видимо, они выходили через другие двери.

   - Карина! - заулыбался Акихито, увидев меня.

Как всегда, мне захотелось сделать вид, что мы не знакомы.

   Я изобразила на лице невинное удивление:

   - О, и ты здесь?

   - Да, сейчас мой очередь. Хочешь, я тебя пропустить?

   - Не стоит, я могу подождать.

   - Да нет, лучше пропусти ее, - раздался со стороны знакомый голос с насмешливыми нотками, - такую язву не оставляй за спиной - загрызет.

   Я опустила взгляд вниз и медленно повернулась на каблуках в сторону говорившего. Первое, что попалось на глаза, это мокасины темно-зеленого цвета из прочной синтетики. Вверх от мокасин шли такого же цвета широкие штаны со множеством карманов, перепоясанные эластичным ремнем. Накачанный торс бывшего жениха обтягивала кремовая футболка с короткими рукавами.