– Ну? – с вызовом повторила Кристина. – Или когда я все знаю, издеваться уже не так забавно?

И снова ее проигнорировали.

– Да хватит притворяться! – вспылила Кристина. – Я все слышала!

В порыве злости она попыталась схватить за руку сидящую к ней ближе всех Ольгу-блондинку – и у нее ничего не вышло. Теперь ее рука прошла насквозь, словно это она, Кристина, стала призраком.

Попытка повторить все с Филом закончилась с тем же результатом.

Нет, это не розыгрыш. Одноклассники могли договориться, что сделают вид, будто не видят и не слышат Кристину. Но они никак не могли устроить, чтобы Кристина чисто физически не могла к ним прикоснуться. Нет таких способов!

В панике Кристина бросилась к ближайшей официантке и попыталась схватить за руку ее. А потом – другую. Бесполезно! Ее не видит и не слышит не только мама – ее вообще никто не видит! Ни родные, знакомые, ни даже незнакомые. Только Кирюша – и та, другая Кристина.

Ничего не видя перед собой, Кристина вышла из кафе. «Этого не может быть. Этого просто не может быть», – тупо повторяла она про себя. Споткнувшись о бордюр, чертыхнулась: если она стала бестелесной невидимкой, то не должна чувствовать боль, разве нет? И холода не должна ощущать, и тем не менее порыв ветра пробрал ее насквозь. Как же так? Почему ее не видят и не слышат, она не может дотронуться до людей, но сама не лишилась никаких ощущений и прекрасно может спотыкаться о бордюры?

Ноги сами принесли Кристину к дому. С чувством полной безнадежности она вошла в подъезд – и увидела возле дверей отца. От него разило спиртным, и он слегка покачивался, пытаясь попасть ключом в замок.

– Папа, – ни на что не надеясь, позвала Кристина.

Отец не отреагировал. Кристина попыталась до него дотронуться – и не смогла.

Все, это конец. Случилось нечто странное, невообразимое, невозможное. И это – факт, от которого не отвертеться.

Что произошло? Как? Почему именно с ней? Что теперь делать? Как вернуть все обратно? У кого можно спросить? Вопросы рождались один за другим, толпились и толкались в голове, вызывали новые волны паники.

Кристина вышла на улицу и в полной растерянности остановилась у дверей в подъезд. И что теперь? Не вообще, глобально, а прямо сейчас? Куда ей идти? Где ночевать? В подъезде? На лавочке во дворе?

Не зная, что делать, Кристина просто брела по улице, не разбирая дороги и не глядя по сторонам. Она все шла и шла, а организм начинал ощущать на себе последствия пережитого стресса, и сознание охватывало блаженное отупение. Вот так идти и идти бы дальше, ни о чем не думая, пока не откажут ноги и не отключится голова…

В глаза ударил яркий свет фар, истошно завизжали тормоза. Кристина рефлекторно зажмурилась, прикрыла лицо рукой и уже почти почувствовала, как ее сминает и сметает с дороги железный капот, но… столкновения не последовало.

С чувством досады – жаль, что не сбили, ведь тогда весь этот кошмар закончился бы! – и разочарования – приходится возвращаться в реальность! – Кристина открыла глаза и увидела перед собой автобус, будто сошедший с пленок старинных черно-белых фильмов: каплеобразные передние крылья, сужающийся капот, обтекаемые линии и круглые выступающие фары.

После погружения в блаженное отупение мозг включался неохотно и обрабатывал информацию медленно, но даже так Кристина поняла, что этот странный старинный автобус что-то ей напоминает. Она его уже где-то видела. Причем совсем недавно. Где?

Из кабины выпрыгнул водитель в ярко-синей кепке, подбежал к Кристине, забросал встревоженными вопросами: