Я открыл рот, чтобы вновь позвать их, но не смог произнести ни слова. Голос исчез. Я уже не мог ни шевелиться, ни говорить. Только смотреть. Перестал даже ощущать ветер и запахи цветов. Солнце куда-то пропало, стало пасмурно и холодно. Да и краски вокруг утратили былую яркость, и выглядели теперь смазанными, ненастоящими.

Три родных мне человека уходили все дальше. С каждым мигом их силуэты становились все меньше и меньше. А потом и вовсе растворились.

Я и мой памятник, под которым даже не было могилы, остались наедине друг с другом.

***

Я резко распахнул глаза и приподнялся на локтях. Ноги и лицо припекало – костер в шаге от меня разошелся так, словно в него подлили горючего. Я даже вспотел.

– Ты чего дергаешься, Шой? Укусил кто-то? – спросил Перк, с удивленным прищуром глядя на меня.

Я посмотрел на него, и в какой-то миг мне показалось, что я вижу Нойса. Но потом моргнул, и лицо Перка снова вернулось на свое место.

– Сон… приснился, – сдавленным голосом произнес я, радуясь, что вообще способен говорить.

– Знакомо, – протянул азиат. – Мне тоже пару раз кошмары снились. Был даже такой сон: как будто я вернулся домой, захожу в комнату, а там все мои родственники мертвые лежат, представляешь? Смотрю на руки, а они у меня в крови. Словно я убил всех. Кричать начал и проснулся.

– Ролдан-то где? – спросил я, проигнорировав его рассказ.

– Спит. Больше часа назад сменил его. Да и ты ложись. Рано вскочил. Спать и спать еще.

Я огляделся. Ролдан спал по ту сторону костра в шалаше, подложив руки под голову и отрывисто похрапывая. Рядом с ним, свернувшись в позе эмбриона, расположился Виллис. Одну руку он сунул под голову, второй обнял копье. Гигеон сидел на своем прежнем месте, свесив голову и шумно сопя. Снять экзо-нарукавники он так и не потрудился.

Глянул на небо. Темное полотно с редкими мерцающими точками искусственных звезд на приближающийся рассвет даже не намекало. Ночь была еще в полном разгаре.

Я снял флягу с ремня и сделал три небольших глотка. От сухости во рту это спасло, но от жажды – нет. А ведь воду нам тоже где-то нужно будет раздобыть. Этой фляги, рассчитанной на три четверти литра, вряд ли надолго хватит.

Я отдвинулся от костра и сразу же ощутил прохладу. Тревога и страх, навеянные сном, все еще крутились в голове, но я упорно старался их игнорировать. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, зашел в нейроинтерфейс в раздел «Способности» и ткнул в «Телепатию». До конца активации оставалось еще долго – семь часов и сорок четыре минуты. Потом заглянул в «Метаданные» и сверился с состоянием здоровья, которое показывало 88%%. Восстановление шло полным ходом. Пошевелив правой рукой, я не ощутил ни боли, ни скованности. Разве что кожа была немного стянута в местах укусов.

Собрался уже закрыть нейроинтерфейс, как мое внимание привлек параметр «Возраст». В подпараметре «биологический» было указано, что он составляет 30 лет и 2 месяца. Получается, что я за последние сутки «помолодел» еще на целый месяц! Но это же… абсурд! Как такое возможно?! Когда я в первый раз обнаружил эту особенность, то счел ее сбоем в системе. Но вот она произошла опять!.. Либо сбой повторился, либо… я действительно молодею. Но если последнее верно, то с какой стати это начало происходить? Неужели сам нейроинтерфейс каким-то причудливым образом стал обновлять мои клетки? Сомнительно.

После недолгих размышлений я решил пока что не делать поспешных выводов. Нужно понаблюдать еще.

Благодаря улучшению нервной системы, я быстро успокоился, и уже через несколько минут начал засыпать. Но сон не спешил переходить в глубокую фазу, я завис в пограничном состоянии.