Актуальные мысли! Но Гдов тут же вынужден был сказать себе с жестокой и ясной прямотой, что вообще-то, перефразируя Андрея Платонова, без начальников и начальничков наш народ тоже неполный. Ведь всё население современной России четко разделено на четыре четверти граждан, причем каждая из этих четвертей способна делегировать определенную часть собственного состава другим четвертям граждан.

Неясно? Сейчас будет ясно.

В первую четверть российских граждан входят те типы, о которых в преамбуле было сказано, что они имеют хороший шанс вечно гореть в адском огне. Начальники и начальнички, а также примкнувшие к ним министры, депутаты, олигархи, воры, жулики, бандиты, так называемые силовики, юристы с богатым воображением, просто богатые люди с неясным генезисом имеющихся у них капиталов. Короче, истеблишмент, бля!

Вторая четверть – это охранники, которых развелось теперь у нас видимо-невидимо, помимо государственных спецслужб разной подчиненности. Только и видишь – опять кто-нибудь в камуфляже фигуряет с видом грозным да многозначительным. Или в черной униформе, как гестапо. Или в черных же костюмах крепыши – на одного козла с ушками семеро смелых с «пушками». Однако никакого материалистического продукта эти граждане, как известно, не производят, хлеба не сеют, пашню не пашут, детали на заводах не точат. На хрен они тогда нам сдались?

Третья четверть – это те, кто хотел бы властвовать, воровать и чтоб его тоже охраняли, да только бодливой корове бог рог не дает: руки у таких граждан коротки и неумелы. Воровать неспособны или боятся страха Божия. А боязнь гнева Божия серьезно осложняет любому человеку не только профессиональное занятие воровством, но и вообще обретение высокого положения на верхней ступеньке современного общества. Хочешь быть истеблишментом, так не трусь!

Ну а четвертая четверть общего числа граждан России – нормальные люди. Нормальные – они и есть нормальные, каждый нормальный человек знает, что это такое. Таких людей, получается, в России всё еще очень и очень много, но только они себя особо не афишируют и не позиционируют, справедливо опасаясь ущерба со стороны остальных своих соплеменников – хищных, шустрых и злых. На них только и надежда, если она у кого-нибудь еще осталась.

– Схематично. Слишком общо, неточно, – мучился Гдов.

И так разволновался, что не мог уже больше работать и в этот день.

1. Под влиянием каких внешних либо внутренних факторов столь эмоционально злобствует Гдов, в общем-то кроткий и аполитичный тип российского гражданина? Что его «достало» именно сейчас?

2. Народ у нас действительно добрый? Или, наоборот, злой? Приведите примеры, аргументирующие вашу позицию, если она у вас имеется.

3. Реальна ли схема дифференциации граждан РФ, изложенная Гдовым? Или все это так, для красного писательского словца? Уместно ли в этом тексте брутальное буквосочетание «бля»? Кстати, кто или что такое «анчибис»?

4. Какой процент нормальных людей в современной России? А процент дураков? Изменились ли эти цифры по сравнению с ХХ веком? А по сравнению с XIX? А вообще за все столетия существования Руси?

5. Осталась ли еще у кого-нибудь в нашей стране какая-нибудь надежда на то, что всё у нас устаканится?

Писатель Гдов сидел за письменным столом и пытался работать. Он хотел создать широкое полотно на тему главной ошибки Сталина, которая заключалась в том, что вовсе и не усиление классовой борьбы произошло по ходу построения социализма в отдельно взятой большевиками стране, а совершенно наоборот. Большевики своими глупостями, репрессиями, террором добились того, что их в одинаковой степени возненавидели и рабочие, и крестьяне, и так называемая интеллигенция. Крепко сдружились все классы против большевиков – в армии, на зоне, в коммунальных квартирах, адском изобретении советской власти.