– Уже завтра утром. Часам к одиннадцати. Может, вы присядете? У меня к вам еще несколько вопросов.

– Конечно. Я не хотел больше отнимать у вас время.

Оленев снова уселся на стул.

– Всех, кто работает в вашем издательстве, вы знаете давно?

– Всех. Некоторых я знаю по двадцать или тридцать лет. Некоторых меньше. Но достаточно давно, чтобы никого не подозревать. Психопатов среди наших нет, в этом я уверен.

– Я не говорю, что среди ваших сотрудников обязательно прячется маньяк. Вы подумайте и сразу мне не отвечайте. Разве не может быть и такого варианта, когда автор присланных рукописей – кто-то из родственников сотрудников вашего издательства? Возможно, сын, племянник, брат, муж, близкий родственник. В таком случае он решил послать рукопись в издательство, где у него есть знакомый. И попросил своего знакомого или знакомую забрать эти рукописи, когда ему сообщили о возможной проверке, о которой в вашем издательстве могли знать все.

– Об этом мы даже не думали, – нахмурился Оленев, – конечно, такой вариант больше похож на правду. Но я не знаю, что вам сказать. Придется изучать личные дела каждого. Я даже не представляю, что мы скажем людям, когда будем изучать их связи или их семьи.

– Не обязательно говорить об этом всем сотрудникам, – возразил Дронго. – Я уже понял, что директор у вас достиг солидного возраста. Кто у вас еще находится в этом «нежном» возрасте?

– Старше шестидесяти? Ваш покорный слуга, Евгений Сидорин и Фуркат Низами. Два переводчика и консультант издательства. Собственно, так и должно быть. Остальные редакторы вместе с главным гораздо моложе.

– А Передергин?

– Ему сорок пять. Он молодой, энергичный, спортивный. Приехал из Якутска, работал там председателем леспромхоза. Очень деловой, инициативный. У нас было столько проблем до его появления. Он крепкий хозяйственник, хотя и невыдержанный человек. Столяров все время делает ему замечания, Передергин может грубо ответить, нахамить любому посетителю, даже нашим редакторам, часто вообще не считается с мнением остальных, даже с мнением директора издательства.

– Не очень лестная характеристика.

– Он у нас такой своевольный уездный князек. Но пока он работает неплохо, и мы его терпим. Хотя, конечно, было бы гораздо лучше, если бы он чуть меньше проявлял свой характер.

– Насколько я сумел понять, вы полностью исключаете возможность проникновения к вам постороннего лица, похитившего эти документы.

– Полностью, – кивнул Оленев, – я же говорю, что наши комнаты стоят на охране. И никто не смог бы туда проникнуть незамеченным.

– А если у возможного пособника вашего автора был запасной ключ? Вы же сами сказали, что почти у каждого из ваших сотрудников есть свой ключ. Ничего не стоит сделать запасной ключ и войти в ваши комнаты.

– Не совсем так, – возразил Валерий Петрович, – от общего входа ключи есть только у руководства. А самое главное – рядом дежурит сторож, который охраняет соседнее административное здание. Если бы у нашего здания появились незваные гости, он наверняка бы их увидел. Наше здание примыкает к административному корпусу. Это даже не здание, а всего лишь коридор и семь комнат. В одной сидит директор, в другой его заместитель, в третьей главный редактор. В большой комнате сидят редактора, а в другой большой комнате – технический отдел и консультанты. Еще две небольшие комнаты используются как помещение для Нины Константиновны, где хранятся различные документы, и кабинет главного бухгалтера Воеводова. Вот, собственно, и все.

– Рукописи хранились в отдельном помещении?