Мелькнула желтая лента дороги, крыши деревенских домиков, сгрудившихся возле озера, головы купальщиков в воде, и вмиг коварный воздух стал лучшим другом! В последнем усилии Приходин сжал ноги, перевернулся и солдатиком врезался в воду.

Рахат зевал так часто, что ныла челюсть. Поспать не удавалось уже двое суток: спасательная операция, которой он руководил, оказалась не самой простой. А по успешном завершении вместо дома пришлось ехать в офис, отчитываться.

Он ввалился в прохладный мраморный холл в покрытых пудовым слоем грязи болотниках и, оставляя бурые комья, прошагал к стойке ресепшена.

– Это тебе, – сказал он Кармель, протягивая вырванный с корнем куст черники.

Рахат смел думать, что выглядит великолепно: небритый, в грязной, изорванной одежде, с двумя огромными ножами на поясе и здоровенным, как бабушкин комод, рюкзаком за плечами. Только что спасший жизнь женщине и двум ее детишкам. То, что нужно такой изысканной блондиночке, пусть и крашеной!

Рядом, конечно же, отирался опостылевший Олжас. Его Рахат облил густым молчаливым презрением, – тот и не рыпнулся: на служебной лестнице они с недавних пор вровень, но с Рахатом сам Торгвальд здоровается за руку! А еще он не подчиняется дресс-коду, спасает людей и однажды схлестнулся с Костасом Митякисом – вторым человеком в компании.

– Тебя ждет Виниченко, – сказала Кармель, с улыбкой принимая ягодный куст. – В твоем кабинете. Кажется, снова что-то… сложное.

Рахат мужественно выдохнул сквозь сжатые зубы и сбросил рюкзак.

– Позвони на склад, пусть уберут. Или Олжас пусть отнесет. Если поднимет.

И, громыхая сапогами, проследовал к лифту.

– С высоты в десять тысяч метров этот парень пролетел еще тридцать тысяч на восток. Самолет упал под Сыктывкаром, там, понятно, все… А наш клиент выпрыгнул. И полетел, – восторженно рассказывал Виниченко. – Как винджампер, только без вингсьюта. Вместо него – футболка и джинсы. И выжил! Сначала мы этой предыстории не знали. Нам местные рассказали. Там озеро есть, он в него и угодил. Люди купаются, смотрят – с неба в одежде супермена летит человек. Футболка у него такая… – уточнил Виниченко, – синяя, со знаком супермена на груди. Было облачно, и самолета местные не видели. Только супермена. Тот в озеро, вытащили – жив. Откуда, чего – непонятно. Сам клиент в шоке, молчит.

– Так он живой? – спросил Рахат.

– В том-то и дело, что нет. Его через полчаса машина сбила. Глупо получилось – там и разогнаться, как я понял, негде. Но – головой о камень, и все. А у нас осложненная ситуация – мозг пострадал. А там жара. И далеко. Нужно срочно вытаскивать.

Виниченко ткнул пальцем в карту, туда, где ни городов, ни дорог – сплошной зеленый цвет.

– Вертушка закинет, насколько хватит, а оттуда еще километров двести проселка. Мест, где дозаправить вертолет, нет, уже узнавали. Деревни, дачи, несколько ПГТ. Ну и леса. В общем, Русью пахнет. Посконной и домотканой, а также отвратительно бескрайней. Русалка на ветвях, Соловей-разбойник свищет.

– Пожарники, спасатели? Они как там справляются без вертушек?

– А вот так. Пожары тушат самолетами, но посадить их негде. Добраться можно только узкоколейкой, авто или гужевым транспортом. А, еще речным! Но так слишком долго.

– А если гидропланом, амфибией?

– Еще дольше. Пока найдем, пока доставим. В общем, так. Через пятнадцать минут улетаешь, самолет уже на взлетной. Сейчас набирай команду, готовься. Потом вертушка, заправленная по самые гланды, закинет тебя далеко, насколько возможно. Дальше – пешком. Ну и возвращение – в обратном порядке.