Человек или его мыслеформа летел куда-то вперёд к искрящемуся, словно пылающее солнце, шару. Джон прекрасно понимал, что сам истинный размер этого образования ничтожен, и пытался осознать, каков же тогда он по сравнению с ним. Солу казалось, что он пробивается вперёд целую вечность, жесточайший напор плотных энергопотоков не хотел пускать его в святая святых, но отчаявшийся узник рвался и рвался туда в надежде сгореть окончательно, раствориться, умереть человеком, лишь бы не терять себя в огне безумия.

Эта гонка затянулась надолго, невозможно было оценить временные показатели, но простому калининградскому парню пройденная дорога представилась целой вечностью, и чем ближе он подлетал к средоточию собственной энергетической сущности, тем яснее понимал, что конец близок. Внешние, опаленные ментальным огнем оболочки начали облетать, а его собственный дух стал истончаться. Однако всё рано или поздно заканчивается, как подошёл к концу и этот бесконечно длинный путь, и вот когда практически потерявший смысл существования человек уже готов был расстаться с жизнью, давно примирившись с этим, он вдруг ясно осознал, что не умирает. Более того, Джон перестал ощущать терзавшие его муки и просто висел в пространстве, заполненном ярчайшим светом, крохотный светлячок на фоне чего-то несоизмеримо большего. Словно заворожённый, он молча наблюдал за этим чудом. Вот оно – истинное пси-ядро, ярче самого яркого света, ярче всего, что Сол видел прежде, чистая энергия, не загаженная никаким посторонним сродством, отравлявшим его существование бесчисленные эоны времени. Осталось сделать последний рывок, и он закончит свой путь.

– Значит, это и есть я, – подумал мужчина, а в следующую секунду почувствовал рядом с собой постороннее присутствие, а ещё через несколько мгновений он услышал такой знакомый до боли и ставший родным голос.

– Хозяин! Ты смог меня найти!

Джон не поверил самому себе, ведь ему показалось, что он узнаёт этот характерный говор.

– Пыржик, это ты? – боясь услышать ответ, спросил бывший имперский десантник.

– Конечно же, я, материнская структура настоятельно требовала всегда оставлять резервную копию на случай чрезвычайных ситуаций, и, как я уже давно понял, она произошла. Что случилось, хозяин?

– Пыржик, скотина, ты живой! А я думал, что навсегда тебя потерял! Ты же переместил свой разум в скафандр и дрался с той энергетической тварью в ледяной пещере, пытаясь меня защитить, так и бился до последнего, – мысленно вскричал Сол.

– Значит, я смог? – поинтересовался посредник.

– Смог, дружище, смог! Ты дал мне время, чтобы мне удалось прийти в себя и прикончить это создание.

– Ты пришёл за мной, хозяин?

– Нет, – грустно признал Джон, – я уже и не надеялся повстречать тебя вновь и шёл сюда умирать, – честно поведал землянин горькую правду своему самому близкому другу.

– Что-то я не узнаю тебя, Джон, похоже на то, что ты сдался, но ты ведь не из таких!

– Я устал бороться, у всего есть предел и, видимо, даже у меня. Да я даже не уверен, что ты настоящий! Лучше быстрая смерть, чем бесконечно долгое угасание в этом безумии.

– Но теперь ты не один, теперь мы снова вместе, – мягко промурлыкал голос.

– Даже если ты мне не чудишься, это бесполезно, малыш, это всего лишь значит, что узников стало двое.

– Вот уж не думал, что буду называть тебя терпилой, – резко сменил тон посредник, и в его голосе прорезались какие-то блатные нотки, выуженные ещё при первом знакомстве из подсознания своего носителя, – эту клетку построил я, да и не забывай – всё, что создано, рано или поздно можно разрушить.