Народ в столице праздновал неделю, но мы с ребятами уехали на третий день, сразу после коронации нового Императора. Грустно было расставаться с братом, но ничего не поделаешь – у него теперь своя жизнь. Все как договаривались: принц женился и отпустил своего джинна в закат. Ещё бы цепи снял, но это, к сожалению, не в его силах…

– Паломники, да… – голос Иоши оторвал меня от раздумий. Енот посмотрел на Эйку и ехидно поинтересовался: – А знаешь ли ты, паломница, что в храм Райдена-сама нельзя зайти, имея хоть какую-то растительность на теле? Так что придется тебя обрить…

– Я тебя сейчас сама обрею! – недобро нахмурилась девушка, когда до нее дошел смысл сказанных приятелем слов. – А то болтаешь много в последнее время. Или ты собрался вместе с Таро идти в храм? Не, ну ты скажи, и я быстро избавлю тебя от всякой растительности…

– Он бре-шет, – Нэко развернулась в воздухе и с укоризной посмотрела на тануки. – Расти-тель-ности не долж-но быть только на голове, но ёкай это пра-вило не ка-сает-ся!

– Значит, брить будем только его? – ничуть не смущенный этой отповедью, енот повернул голову и смерил меня задумчивым взглядом. – Он же не может сказать, что он ёкай, да и по дерьму вон гуляет, как самый обычный человек…

При приближении к Синему Лесу Иоши заметно занервничал и оттого много и не по теме болтал. Не знаю уж, в чем причина такого его состояния, но спрашивать точно не буду. Не хочу смущать. Нужно будет – расскажет сам, а если не нужно – так и по фигу.

– Все в порядке, братишка, – я улыбнулся и похлопал приятеля по плечу. – Уверен, что в храм меня пропустят и так.

Не ожидавший такого ответа енот смутился и, отведя взгляд, посмотрел в сторону города.

– Я тоже уверен, что тебя пропустят хоть как, но… не знаю… Неспокойно мне на душе. Вот уже три дня чувствую приближение смерти. Что-то страшное, но не знаю что – и оттого не нахожу себе места.

– А что конкретно ты чувствуешь? – я переглянулся с Эйкой и тоже посмотрел в сторону города. – Где это «страшное» нас ждёт?

– Не знаю, – Иоши покачал головой, – но в Муцу нас никто не посмеет тронуть. Приняли Ёсида нового Императора или нет – дело десятое. Никто, даже сам Райден-сама, не захочет вызвать на себя гнев Солнцеликой богини. Темные или асуры в городе тоже вряд ли появятся. Райден-сама не Такэми, он их всех ненавидит и уничтожит при первой же возможности, но вот дальше – в ущелье Тивата – одна чернота. И Аокигахара ощущается как-то странно…

– Да, он прав, – подтвердила лисица. – Я почти не чувствую Синий Лес. Возможно, что-то притаилось в ущелье и блокирует весь Ментал…

– А ну, отставить панику! – я перевёл взгляд с Иоши на Эйку. – Мы ведь не за мухоморами в лес пошли? Так чего вы тогда хотите? Нас, конечно, будут встречать, и, конечно, придётся драться. Кто-то из вас в этом сомневался?

– Мухоморы… что это? – Иоши посмотрел на меня и поморщился. – Какие-то заклинания?

– Ну, можно сказать и так, – я усмехнулся и снова хлопнул приятеля по плечу. – Это грибы. Навроде мацутакэ, но немного другие. Если парочку сожрать, то такие заклинания в голове пойдут – закачаешься. Так что оба – хвосты пистолетами, и чтобы о плохом больше не думали! Оно нас и так найдёт…

– Пистолетами? Это как? – Эйка удивленно приподняла брови.

– Это как у кошек, когда у них хорошее настроение, – ответил я и… вляпался в очередную кучу дерьма.

Сука! Да сколько же можно?!

– Пис-то-летами… – промяукала Нэко и, облетев вокруг меня, изобразила правильное положение хвоста.

Я посмотрел на неё, и меня вдруг пробило на смех.