И вот наконец Анжелика осталась одна с Иоландой.
Дети спали в комнате на первом этаже позади кухни. Ее стену нагревал очаг.
В доме приятно пахло, мебель была старательно начищена воском с примесью росного ладана, повсюду: на столах, стенах, в витринах – стояли и висели блестящие изящные безделушки и утварь, сверкали люстры, подсвечники и распятия. Добраться сюда было с их стороны настоящим подвигом! Всего год назад столица Новой Франции, затерянная в лесах к северу от их владений в Мэне, казалась им неприступной вражеской крепостью.
Внезапно ей вспомнилось чье-то лицо, несколько недавно услышанных слов. Вопросы, на которые она не могла ответить, кружились перед нею, точно стая птиц.
Исчезновение отца д’Оржеваля… Загадочно… Безумие госпожи де Кастель-Морг… Бессмысленно… И кем мог быть затерянный в толпе человек, который при виде знамени Жоффрея де Пейрака бросил: «Ну и ну! Когда он плавал по Средиземному морю, его серебряный щит был изображен на другом поле – на красном».
Человек, точно знавший, что Жоффрей де Пейрак – это Рескатор.
Глава XIV
Анжелика вновь открыла глаза. Ее угнетала какая-то смутная тревога. Вода в ванне остыла и была чуть теплой, и она поняла, что, должно быть, уснула. Одна свеча уже погасла, другие догорали.
В висевшем на стене зеркале она снова увидела свое отражение. Обнаженная женщина, лежащая в мерцающей воде в ореоле белокурых волос, с блестящими в полутьме испуганными зелеными глазами.
Почему Жоффрея до сих пор нет?
Тех коротких минут, на которые она заснула, оказалось достаточно, чтобы обстановка, до сих пор казавшаяся ей такой приятной, вдруг предстала перед нею в новом, неприглядном свете.
Сейчас ей казалось, что тишина полна угроз.
Снаружи башенные часы пробили три удара. Это был голос спящего города. Города-ловушки.
Она едва дышала. Ей хотелось прогнать страх.
Где же Жоффрей? Где его спутники? Матросы? Испанцы? Офицеры?
В ее воображении, точно стая черных птиц, кружили самые худшие предчувствия. Она начала бояться, что восторженный прием, который им оказали, был всего лишь миражом, ужасной комедией, призванной усыпить их бдительность, чтобы беспрепятственно схватить человека, угрожавшего гегемонии его христианнейшего величества короля Франции над огромными территориями Северной Америки.
Ей почудилось, что на зеркале огненными буквами проступает ужасная истина: «Они его арестовали».
Живое воображение Анжелики нарисовало ей, как он входит в замок Сен-Луи и его тотчас же окружают дворяне с обнаженными шпагами в руках.
«Господин де Пейрак, у нас есть приказ арестовать вас именем короля!»
Все начинается сначала…
И когда она услышала какой-то шум на первом этаже темного, как печь, дома, она уже не сомневалась, что это, как и в прошлый раз, несчастный Куасси-Ба, стонущий и зовущий ее: «Каспаша! Каспаша! Они забрали мою большую саблю!»
Она рывком вышла из апатии, расплескивая воду, бросилась вон из ванны и, схватив простыню, завернулась в нее.
С трудом подавляя рвущиеся из горла крики отчаяния, она выбежала на лестничную площадку.
У подножия лестницы стоял человек.
Человек в черном.
Глава XV
Там, внизу, стоял Жоффрей де Пейрак.
С ног до головы он был облачен в черное.
Подняв голову, он смотрел на Анжелику.
Он был одет в короткую куртку с широкими рукавами. Воротник из медвежьего меха был поднят и сливался с его черными волосами, образуя вокруг головы своего рода щетинистый ореол, в котором рыжими искорками отражался горящий в очаге огонь.
Анжелика прижалась к перилам лестницы и, тяжело дыша, застыв, точно изваяние, смотрела на него как на призрак.