– Вот. Вот это было в том углу, – светленькая студентка поднялась и подала магистру мою заколку с самарудами.

– Чисто для равновесия, сир, – пояснил Тонкин. – А в остальных вот и вот… и вот…

Взял со стола сшиватель, ручку, медальон… Они что, всех преподавателей академии обобрали?!

Матерь Вархова…

– То есть вы решили в ночь сиятельных даров поиграть в любовную рулетку? С личными вещами преподавателей? – вторил моим паникующим мыслям Райс.

– Ну почему в рулетку? Мы все четко рассчитали, – сопротивлялся Тонкин. – Заколку хорошенькой целительницы положили напротив сшивателя, которым обычно пользуется сир Граймс… Может, хоть студентов морить на диагностике перестанет, мм? А медальон…

– Это совершенно безобидный ритуал, сир. Шуточный! – вступилась Фенрисса за парней. – Он на короткое время делает скрытые чувства явными… Но если чувств нет, то и открывать нечего? Значит, ничего бы и не случилось. Наверное…

– Наверное, – мрачно повторил магистр, сгребая вещи с пола и возвращая их на свой стол.

– Так или иначе, он не сработал. И мы готовы понести наказание, сир Райс, – сонно простонала Килира с дальнего стола. – Только можно утром? Огхарреть, как спать хочется.

Килира зевнула с таким азартом, что у меня тоже свело скулы. И я вдруг поняла, как устала за бесконечный день, плавно перетекший в бесконечную ночь.

Чувствительность возвращалась, и щека под косметическими чарами начала ныть. Но это была не самая главная моя проблема. Я осторожно поерзала на стуле… Варх Всемогущий! Определенно, не главная.

То ли у меня на хавранские кружева случилась аллергия, то ли это змейка куснула… Словом, кожа сильно ниже поясницы нестерпимо зачесалась. Прихватило так крепко, что я едва могла ровно усидеть на месте. Зуд нарастал с каждой минутой, пока Райс с учениками обсуждал ритуал, и сейчас я уже едва не подпрыгивала.

Вместе с зудом росло и беспокойство. Я бы сама себя осмотрела, но тут с какой стороны ни глянь… ракурс неудобный. И Граймс пропал, если верить ректору. Вот куда делся главный целитель, когда у меня все чешется?

– Сир… эмм… мужчина?

Тьма! Как в Хавране принято звать носатых магистров, внешностью напоминающих не то черных грикхов, не то дитя изнанки?

– Сидите тихо, Вивика, – раздраженно выдал Райс, заново перебирая розовые кристаллы. Принюхиваясь к ним и присматриваясь. – Сейчас я тут кого-нибудь убью, и мы вернемся к вашему вопросу…

– Просто Вика, – привстала, потирая свой пылающий… кхм. – У меня тут… кое-какая…

– Я занят! Сядьте и не отвлекайте.

– Да вы сама любезность, – пробубнила сердито, усаживаясь обратно мокрыми кружевами на холодный стул. – И заботливость…

О том, что приличным девушкам полагаются еще и платья, он, кажется, не помнил. Или делал вид. Или приличной девушкой иномирянку в кружевах не считал.

Я нервно покусала чужие пухлые губы, выданные мне вместе с маскировочными чарами, и покрутилась из стороны в сторону. Пытка вархова.

И ладно бы я точно знала, что дело в аллергии на хавранский «срам»… А так мне на ум пришел уже с десяток диагнозов разной степени комшарности. Вот правду говорят, что нет более «больных» людей, чем целители.

Щипало и покалывало ровно то самое место, которое… В общем, если оно чешется, это ничего хорошего не предвещает. И сулит неприятности. От одной мысли, сколько всякой нечисти могло водиться в том болоте, дурнело!

Кабинет Райса тоже не походил на диагностический. Хотя бы потому, что вместо голубых коек, обитых гладкой кожей, тут имелось открытое пространство для магических практик.

Стены с плакатами, рассказывающими о тварях изнанки, защищали блеклые радужные экраны. Магистр давно их не обновлял, и любой случайный пульсар мог вдребезги разбить заслон. Но судя по тому, что на экранах не было ни трещинки, ученики старались не промахиваться…