«Антоша, Антоша, – бурчит в мыслях Дюба. – Сдался он тебе! Предатель».

«Не предатель он. Просто мягкий человек. Типа как Валера Смирнов. Поддался на влияние нехороших парней».

«Ага, типа в плохую компанию попал. Курить его там научили, материться. Да?»

«Ну что-то вроде», – усмехаюсь я, похлопывая Абигора по бензобаку. Тот сразу же заводится.

«Хрень это всё! – рявкает Дюббук. – Если бы он сам не захотел, то не вступил бы в Братство. И тебя бы за собой не потянул».

«Да с чего ты вообще взял, что он член Братства? Мне кажется, его шантажировали».

«А вот мне так не кажется. Эти ребята не вербуют преподов. Преступников, отщепенцев всяких – да. Но не магистров МГУМИ. Значит, Антон сам вступил».

«Не знаю, Дюба, – бурчу про себя и кручу ручку газа. – Я знаю точно, что благодаря Антону смог переродиться. Значит, надо хотя бы попытаться его спасти».

«А я знаю, что тебе бы не пришлось умирать и возрождаться, если бы не он!»

Да уж, спорить тяжело. Это именно Кушнир привёл меня к Холоду. Вопрос лишь в том, по какой причине он это сделал. Под давлением или по собственной воле?

От этого много зависит. Но придётся спросить у самого Антона, по-другому не получится.

Подъезжаю к управлению ДБ, паркую Абигора и захожу внутрь. Показываю дежурному карточку демоника и спрашиваю:

– Садю… Садеев у себя?

Дежурный молча кивает. Иду по коридору и поднимаюсь по лестнице. Есть соблазн заглянуть сначала к Лизе, пофлиртовать немного. Мне кажется, после ночного ритуала мои шансы резко увеличились. Она ведь и правда испугалась, что я могу умереть. Искусственное дыхание мне делала, м-м… Жаль, что я был в отключке и не запомнил вкус её губ.

Кабинет Садюги – в конце коридора. Подхожу, стучусь и сразу же вхожу.

Паша разговаривает по телефону. Смотрит на меня и бурчит в трубку:

– Я перезвоню, дорогая. Да, конечно, не забуду. Люблю тебя, пока.

– Какая милота, – улыбаюсь я. – Знаешь, иногда я тебе завидую.

– Так перестань скакать по разным бабам и заведи нормальную семью, – говорит Садист, убирая телефон в ящик стола.

– Боюсь, что со скуки помру.

– Я бы на твоём месте боялся смерти от других причин, – мрачно говорит Паша и закуривает. – Сядь.

Вальяжно раскидываюсь за диванчике и выжидающе смотрю на Садиста. А тот смотрит на меня, не выпуская изо рта сигарету.

– Скажи мне, Дима. Ты правда не понимаешь, кого из себя сделал?

– Понимаю. Но у тебя, кажется, есть какие-то свои мысли на этот счёт.

– Угу, – кивает Садюга и стряхивает пепел. – Только они тебе не понравятся.

– Ты вообще редко говоришь что-то приятное, – я коротко смеюсь. – Давай, выкладывай.

Павел шумно выдыхает дым и давит окурок в пепельнице. Смотрит на меня и хмыкает.

– Как же я могу сказать что-то приятное, если ты всё время сам себе могилу роешь? Лиза попыталась объяснить мне, что к чему. Но я что-то не конца верю. Твоё ядро магии теперь обладает минусовым потенциалом?

– Да. Минус девять с половиной единиц. Почти.

– Охренеть, – качает головой Садист. – Значит, Караева всё верно поняла. И значит, тебе звездец, Могильный.

– Это ещё почему?

– А вот сейчас объясню, почему…

Глава 3. Иллюзия.

– Очень внимательно слушаю, – киваю я.

– Ты ведь знаешь, что сейчас происходит в России? – Садюга начинает издалека. – Вся эта движуха по ограничению прав магов?

– Знаю, конечно.

– В правительстве есть люди, которые хотят жёстко контролировать магов. Вплоть до того, чтобы мы жили в гетто и носили чипы под кожей. Полный запрет на использование магии на улице, смертная казнь без суда и всякое такое.

– Кто ж им позволит, – фыркаю я. – Императорская семья ведь тоже одарённые. К тому же магия одна из главных военных сил.