Известие о том, что предстоит топать ногами вместе с эльфами, вместо того, чтобы парить в небе, не опечалило тиаматца. Наоборот, получив ответственное задание, загорелся энтузиазмом.

– Сделаем, командир, – солидно заявил он, выслушав поставленную задачу.

– Лишний раз не рискуй, – напомнил Лёха. – Чёрт знает, как отреагируют на чужаков друиды племени.

Снаружи послышался дружный смех отдыхающих пустотников. Несмотря на то, что вместе они жили всего ничего, в общине уже начали появляться традиции. Например, вечерние посиделки на свежем воздухе после ужина.

Рассказывали про свою прошлую жизнь, травили анекдоты, с удовольствием слушали байки “примитивов” про их подвиги на поле боя. Особенно в этом плане выделялся Бьорн. Викинг оказался прирождённым рассказчиком, превращая свои побасенки в импровизированное театральное представление.

Райна и Вивьен сидели со всеми, хохоча над гримасами Бьорна, в красках описывающего один из своих боёв с демонами.

Не влился в компанию только “небинарный человек”, окрестивший всех варварами. Ответной любезностью его попросту не кормили с общего стола, предоставив возможность построить собственное, лишённое предрассудков общество. И обеспечивать его самостоятельно.

Как “гендерквир” справлялся, Лёхе было откровенно наплевать. Если недоумок умудрится сдохнуть от голода и холода на тропическом острове, где хватало крабов и фруктовых деревьев, туда ему и дорога.

Куда больше Стрижа заботила судьба готовящейся экспедиции к диким эльфам.

– По идее, подарки должны настроить друидов на деловой лад, – рассудительно сказал Погорелов. – Целых два саженца и фрукты.

Его уверенности Лёха не разделял. Хоть со слов спасённого остроухого и выходило, что “поднебесники” – единственные отморозки среди эльфов, вполне могло оказаться, что остальные немногим лучше. То, что они не захватывают в рабство собратьев, ещё не значит, что не нападут на чужаков. Друиды запросто могут решить, что в придачу к подаркам лучше захватить хотя бы одну эгиду, чем рисковать племенем ради туманных перспектив.

Эти аргументы он и озвучил.

– Не волнуйся, командир, – Максимилиано был серьёзен. – Впустую рисковать не будем.

– Хорошо, – Лёха помассировал переносицу. – Нужно назначить того, кто будет учиться у нашего пленника ухаживать за саженцами. Ты не в курсе, может, кто-то из наших имеет опыт в садоводстве?

– Олаво, – не задумываясь, предложил тиаматец. – У его семьи один из самых больших фруктовых садов в нашем городе.

– Отлично! – обрадовался Стриж.

Если тиаматец действительно разбирается в садоводстве, то ему и обучаться будет легче, и раскусить обман, если Паук надумает хитрить или пакостить.

Закончив инструктаж, приказал Максимилиано позвать Олаво.

Тот явился незамедлительно и, выслушав задание, неожиданно расхохотался.

– Вот уж действительно, от судьбы не уйдёшь, – объяснил он удивлённому Лёхе. – Командир, я в армию записался, чтобы сбежать от этой унылой жизни среди деревьев. Моя душа горела жаждой приключений, я хотел посмотреть другие миры. Но прав был отец, говоря, что у нашей семьи на роду написано крестьянствовать. Осталось только лавку открыть, чтобы фруктами торговать.

– Это не просто фрукты, – сухо напомнил Стриж, опасаясь, что тиаматец наотрез откажется возвращаться к опостылевшему ещё в детстве садоводству.

– Понимаю, командир, – посерьёзнел Олаво. – Просто смеюсь над вывертами судьбы. Можешь на меня положиться, я не подведу.

– Хорошо, – расслабился Лёха. – Сейчас иди, пообщайся с пленным, пусть начинает рассказывать.