Никого подходящего не видно. Хотя что значит «подходящий»? К чему он должен подходить?

Лис вернулся к скамейке, пристроился на противоположном от читающей мамаши краю. Уткнул локти в колени и приготовился ждать. Это место незнакомец выбрал не зря – люди, дети, аллея просматривается из конца в конец. Он хорошо знал, что может его здесь ожидать.

Звонок раздался вчера вечером.

– Первый, как слышишь? Узнал меня?

У Лиса отнялся дар речи. «Первым» члены банды называли Колдуна, а когда он его сменил – к нему перешло и это прозвище. Но с тех пор прошли годы, уже и банда перестала существовать, и все клички растворились во времени, а их носители переселились в такие места, откуда позвонить довольно трудно – в ад или тюрьму. Да никто никогда и не знал его координат, никто никогда не выходил на него! Только он мог звонить Координатору, реже – руководителям «пятерок», каждый раз с нового телефона, который использовался только один раз.

– Что молчишь? Или язык проглотил?

Руководитель первой «пятерки» сидел на героине и умер от «передоза», второй – осужден на восемнадцать лет за изнасилование с убийством, третий – убит в «крестобойне», Координатор пропал неизвестно куда… Лис думал – все сгинули, ан нет, выходит… Скорей всего, это Уваров по кличке Вареник, которого взяли в Воронеже: он был весь переломан, уколов морфия требовал… И Лис ему их пообещал, даже дал несколько доз… Кроме оружия, Варенику ничего не доказали, так что он вполне мог уже и выйти…

– Привет, Безымянный! Что-то ты не здороваешься, имя не называешь. Думаешь, у меня мало таких, как ты? Я вашего брата сотнями за забор отправлял. Неужели всех по голосам помню?

– Да нет, я из другой оперы. А голос спокойный! Это хорошо. Плохо другое – ты нас всех подставил и кинул на бабки. А это ни по законам, ни по понятиям не годится!

Этот звонок застал его врасплох. Он не ожидал, что кто-то из колдунов сам выйдет на него. Это было даже не нахальство, а что-то более обидное, унизительное. Как если бы бандит заявился к нему домой, уселся за стол и принялся ставить условия: накормить, напоить, с женой спать положить…

– И что, часто я вас подставлял и на бабки кидал?

Неизвестный помолчал.

– Да нет. Раньше к тебе предъяв не было. Но напоследок кидок ты заделал знатный. Надо отдать остальное! Иначе твои друзья-мусора очень скоро узнают, кто такой Колдун и с чем его едят.

– Приходи, заявляй! Завтра с трех часов как раз я прием граждан веду. Запишем все твои претензии… Там, кстати, эта… исковая давность не вышла?

– Это не так смешно, как ты думаешь.

– Это вообще не смешно. Вот твои пугалки по телефону – они смешные. Если хочешь, давай встретимся, поговорим.

– Ага… А ты приведешь своих волков, и меня, конечно, вальнут при задержании…

– Вальнут тебя так и так. Пока ты болтаешь, твой телефон десять раз успели запеленговать, ты, считай, на мушке у снайпера.

– Не бери на понт… Никто ничего не пеленговал. Это разговор не для посторонних ушей, иначе ты тоже на мушке. Я ведь не зря про Колдуна сказал. Могу повторить, если кто не расслышал: Колдун – это начальник угро Коренев, оборотень в погонах. Ясно всем, кто слушает?

– Я понял, тебя. Ну, короче, чего ты хочешь? Мне некогда пустые терки тереть!

– Ладно, тогда слушай, где встречаемся… Завтра в двенадцать. Никого не приводи! И никаких стволов!

Из коляски стал доноситься рассерженный писк. Мамаша отложила в сторону «читалку», встала, поправила одеяло у малыша, потрясла погремушкой. «Тш-тш-ш… Ну что ты… тш-ш…» Бесполезно. Малыш не успокаивался. Раскачивая коляску, она укатила ее по аллее.