Тех многих, коих раньше Марафон сгубил.

За них умыслил сын мой победителям

Отмстить – и вот что ныне на страну навлек!

Где ж остальные, вестник, что́ спаслись, суда?

Скажи мне точно, где же ты оставил их?

Вестник

^>480 Не ждут, в смятеньи, веянья попутного

Судов последних корабленачальники, —

Торопят бегство. Войска сухопутного

Остатки тают, добежав в Беотию:

Кто́ занемог, опившись у живых ключей,

Кто пал от истощенья. Еле дух влача,

Бредем через Фокею и Дориду мы

В поля, что влагой благостной поит Сперхей,

К Мелийскому заливу. Далее путь ведет

На Фтиотиду, Фивы Фессалийские.

^>490 В тех странствиях большая часть повымерла

От голода и жажды: натерпелись мы

Обеих пыток вдоволь. Чрез Магнетский край

И земли македонцев, чрез Аксий-реку,

Чрез топи Больбы, камышом заросшие,

Чрез кряж Пангея – выбрались в Эдонию.

В ту ночь дохнуло стужею безвременной:

Замерз Стримон священный; здесь и тот, кто встарь

Нигде богов не видел, вдруг уверовал,

Земле и небу вместе поклоняться стал.

^>500 Вперед, скончав моленье, войско двинулось,

Довериться осмелясь ледяным мостам.

И кто успели реку перейти пред тем,

Как стало солнце стрелы расточать, – спаслись.

Но жаркими лучами светоносный день,

Лед плавя, посредине расковал поток,

И пали сонмы друг на друга. Счастлив тот,

Кто скоро был задавлен иль пошел ко дну.

А те, что уцелели, через Фракию,

При множестве лишений и трудов и бед,

^>510 Достигли беглецами, в небольшом числе,

Родного пепелища. Плакать родине

О младости, расцветшей и загубленной!

Во всем правдив рассказ мой. Но исчислить всех

Нельзя напастей, что наслал на персов бог.

Предводитель хора

О демон ярый! Как стопою тяжкою,

Вскочив на род наш, топчешь ты и давишь нас!

Атосса

Увы мне, жалкой! Ратная крушилась мощь!

Ночное сновиденье, вот твой ясный смысл!

Воочию явил мне, что случилось, сон.

^>520 Не так его вы, старцы, толковали мне.

В одном вы были правы: первым долгом я

Богам, как вы внушали, вознесу мольбы.

Земле и в ней живущим ниспошлю дары,

Из дома взяв усопшим угощение.

Того, что было, знаю, изменить нельзя;

Но пусть в грядущем лучшая нас доля ждет,

От вас же, верных, мы во всем свершившемся

Опоры верной в горе и совета ждем.

И если сын вернется до меня, его

^>530 Радушно повстречайте и введите в дом,

Чтоб новой не прибавил он к беде беды.

Уходит во дворец.

Предводитель хора

О властительный Зевс! Разорил, сокрушил

Ты кичливую мощь многолюдной страны,

Нашу рать истребил!

И в печаль, и в позор, как в могильную ночь,

Схоронил Экбатану и Сузы!

Руки нежные рвут покрывала с лица,

Разрывают в клочки,

И несякнущих слез неудержный поток

^>540 Орошает цветущие перси.

Бездыханных мужей персиянки зовут

И влюбленной тоской изнывают по ним:

Сиротеет приют упоительных нег,

Не вернуть им услад разделенной любви:

Ненасытна печаль овдовелых!

Ах, и нас, стариков, сокрушает печаль,

С уст срывается плач многослезный!

Хор

С т р о ф а I Вся Асия рыдает днесь,

Стенает опустелая.

^>550 Увел народ воитель – Ксеркс,

Сгубил народ губитель – Ксеркс!

Безумец Ксеркс доверил свой народ

Утлым, в хляби волн, стругам!

Как же Дарий, мудрый вождь,

Меру знал, страну хранил

И в бедах невредимой,

Милый Сузам владыка?

А н т и с т р о ф а I Пехоту и морскую рать

Вы стаей синегрудою,

^>560 Увы, везли на казнь, суда!

Сгубили черные суда

Станицы медноклювых лютых птиц!

В руки вы ио́нянам

Выдали живой свой груз!

Ускользнул от них едва

По тропам неторным

Дикой Фракии сам царь.

С т р о ф а II Первозакланных сонмы, —

Ах!

Отданных в жертву Року, —

Горе, ах,

^>570 Горе! У скал Кихрейских,

Увы! Как вы гибли, тонули как!

Воскрежещи зубами,

К небу зови:

«Увы!»

Вопль подыми протяжный!