– Взбудоражило? – переспросил он, – О да… Это слово подходит как нельзя иначе. Знаете, меня безумно будоражит ваша тётя, Аскольд, Борис. Ваша мать, Глеб, бесконечно прекрасная женщина.

– Спасибо, – процедил Глеб.

– Последнее время я думаю только о ней, – продолжил заливаться соловьём мерзавец, – о её будоражащей фигуре, её дивном личике. Она дважды отвергла моё приглашение на свидание, но я не собираюсь сдаваться. Я покорю её прелести!

– Георгий Максимович, не стоит говорить такие вещи в нашем присутствии, – произнёс я, выпустив немного Ауры.

– А? – сбился он. – Отчего же? Очень даже стоит. Я не скрываю, что хочу обладать Мари. Она не сможет мне противиться!

Краем глаза я уловил, что братья едва держатся.

– Георгий Максимович, – повторил я, добавив ещё Ауры. – Настоятельно прошу, давайте не будем обсуждать это.

Он поджал губы, его тело пробила лёгкая дрожь.

Форкх меня дери… Чудинов пытается сопротивляться моей Ауре. Да, я сдерживаюсь. Да, я использовал её на нём раньше.

Но он всё равно должен испытывать страх.

И ведь испытывает, я вижу. Но… как-то странно борется. Без достоинства…

Форкхово дерьмо! Да его накачали своим подобием Ауры Годуновы!

– Я… Я… я добьюсь её! Вот увидите! Скажу ей, что если согласится со мной пойти в ресторан, больше не стану ей этого предлагать, – зачастил Чудинов.

Я же вновь добавил Ауры, чтобы выбить из него «восхищение» Годуновыми.

– А потом… она согласится, – взгляд Чудинова стал безумным. – И когда мы будем одни, я возьму её! Слышите! Если она начнёт сопротивляться, значит, пойдёт против воли аристократа! У неё не будет выбора! Я возьму её! Прямо в рест…

Я почувствовал, как альтера собирается у кулака Бори. Я увидел, как дернулась рука Глеба…

Гнилые чресла Форкха, садомирующие сарнитов!

Моя тяжёлая ладонь, не усиленная какой-либо энергией, звучно хлопнула по щеке провокатора.

Чудинов схватился за опалённую щеку, попятился и уселся на задницу. Полными ужаса глазами он смотрел на меня.

– П…простолюдин ударил аристократа! Ударил аристократа! Ударил!!! – обезумевшим голосом завопил Чудинов. – Хе-хе! Ударил…

Снег под ним окрасился в жёлтый. В тот момент мне стало ясно, что вряд ли когда-нибудь эта мразь ещё сможет выполнить чьё-нибудь секретное поручение. Каким бы хитрым и изворотливым ни был Чудинов – воля его слаба. Психика не выдержала две противоборствующие Ауры.

– Простолюдин напал на аристократа!

– Звоните в полицию!

– Оставайся на своём месте, Сидоров, иначе будет хуже!

«Случайные» прохожие подняли шум и неуверенно начали брать нас в полукольцо.

– Аск… прости… – прошептал Глеб.

– Ты… вперёд меня… – изумлённо выпалил Боря.

Да, я не мог остановить их двоих. Да даже если бы получилось – атакующее движение Глеба или Бори «зрители» бы увидели. А этого достаточно для суда.

И агрессию братьев суд всё равно мог бы повесить на меня, ибо мы с ними официальная семья, а мой социальный статус выше.

Так что зачем парней подставлять? Я за них и так в ответе.

– Не нужно, вы молодцы, – тихо произнёс я, вновь выпуская Ауру, чтобы приободрить братьев и слегка отпугнуть «зрителей». – Глеб, – на грани слышимости обратился я к кузену. – Расскажи о том, что произошло Вадиму, передай это, – я незаметно сунул в карман его куртки диктофон. – Вели не делать глупостей. И пусть позвонит Арвину.

Он знает, что делать.

Ведь мы всё это предвидели.

– Короткий! Бери братьев и поезжай в усадьбу! – повысив голос, велел я.

– Оставайтесь все на своих местах! – крикнул мужик, стоявший недалеко от водителя Чудинова. Он уже успел кому-то позвонить. Очевидно, полиции.