Вспомнить название не удалось. Я точно знал, что в доме находилась гостиница, едва ли не самая крупная в городе…

Но откуда я знаю про нее? Я что – бывал в Нью-Панге?

Был на Пангее?!

Мысль ошеломила: как это возможно?! Ведь ничего раньше не помнил про это место…

Возникло четкое, ясное убеждение: мне надо в город. Прямиком в гостиницу, и немедленно!

Я выпрямился, быстро глянув на спутников, забрался обратно в кабину и упал на сиденье, вцепившись в руль. Руки дрожали. Намерение как можно быстрее оказаться в гостинице крепло – оно словно было вложено в мою голову, как справочная программа, и пробудилось в нужный момент, «включенное» видом ночного города. Но кем вложено? Кто инсталлировал Справку? Кто вставил в мое сознание воспоминание об этом месте?

– Где мы можем остановиться в городе? – спросил я у Жоры, вернувшегося на сиденье. – Гостиница в Нью-Панге есть?

В проем дверцы с моей стороны просунулась голова Деда, услышавшего вопрос.

– Есть пара мест, но там же платить надо. У Риты, к примеру…

– Что за Рита?

– Хозяйка «Жемчужины», – пояснил Жора.

Перед глазами полыхнули красные буквы на вывеске над дверью дома. Эта «Жемчужина» – гостиница, в которую надо попасть во что бы то ни стало. Значит, мое воспоминание правдиво. Я, не отрываясь, смотрел туда, где на далеко выдававшейся в море скале светились окна в домах. Издали они казались аккуратными, чистыми, но на самом деле все не так… Я знал это место – грязные кварталы, где вспыхнула эпидемия чумы, выкосившей две трети населения Нью-Панга, и уже не Справка, а моя память услужливо подсказывала: в городе нет канализации, вдоль склонов и к уступам тянутся стоки, по которым местные сливают в океан помои. В безветренный день вонь стоит над бухтой такая, что хоть респиратор надевай…

– Какие здесь деньги используют? У вас есть хоть что-то?

Жора с Дедом переглянулись, первый порылся в карманах и выложил под лобовое стекло монету – мутно-желтый кругляш с цифрой пять.

– Пять рублей, – пояснил он. – Монеты отливают нефтяники, их кодла себе все золото захапала… А, не важно, короче, этого хватит на одну ночь. Но потом… – Он покачал головой. – Бегите, иначе Маклейн найдет вас.

Легкость, с которой Жора отдал пятак, объяснялась тем, что он позаимствовал монету у рейдеров. Возможно, не одну, а всю наличность, имевшуюся в их карманах.

– О чем он говорит, Марк? – Владас перебрался через борт, спрыгнул на землю.

– У моряков своя дорога, у нас своя. – Я высунулся из кабины. – Вонг, Владас, можете идти с ними, можете со мной, либо сами по себе. Выбирайте.

Китаец бросил на меня короткий взгляд и снова уставился через бинокль на побережье.

Дед с Джимом полезли из кузова, повесив дробовики за спины.

– Что ж, бывай, Марк. – Перегнувшись через борт, капитан протянул мне ладонь. Я пожал ее, и он спрыгнул на землю. – Мы по реке уйдем, – добавил Дед, поправляя кобуру на поясе. – Нам в городе теперь точно делать нечего.

– Владас, ты с кем? – спросил я.

Он смотрел в сторону. Я кивнул морякам, захлопнул дверцу.

– Если все-таки решил поехать в гостиницу, – заговорил Жора, – внизу на развилке возьми вправо и двигайся все время вверх так, чтобы маяк за спиной был. Как выйдешь на Бродвей, это у нас самая широкая улица в городе, ищи по другой стороне через три квартала двухэтажное здание с вывеской.

Он раскрыл дверцу.

– Ну прощай… – хотел еще что-то добавить, но не стал. Выбрался из кабины.

Я сел прямо, заметил в боковое зеркальце, как Владас забирается в кузов. Включив зажигание, перекинул рычаг скоростей на третью, газанул несколько раз, раскручивая движок, и покатил вниз по склону, навстречу светящемуся огнями Нью-Пангу.