– И война, и вообще… – расплывчато ответил вместо меня Тушканчик. – Я слышал, у многих банд и внутренние разборки иной войне не уступают.

– И много их, этих ваших бредунов? – спросил Бубен.

– Насколько я помню, Михнево совместно две группировки «держат». «Столбовые» и «Тараканы», – все эти подробности мне рассказал Федя Дейнов – наш специалист по данному региону. – У первых три сотни бойцов, у вторых – около двух сотен.

– Серьезные ребята? – поинтересовался Малченко, не отрываясь от бинокля, в который вот уже пару минут внимательно осматривал окрестности.

– Разное говорят. Как правило, резких и умелых в банде немного – костяк только, остальные так – «расходники».

– А что с МТО? [9]

– Не очень. Стрелковка еще туда-сюда, а на броню у них ресурсов не хватает. Некоторые у нас в аренду технику берут.

– И вы даете? – изумился старший лейтенант.

– Ну, не военную, конечно. В основном наши «стекольщики» им грузовики тяжелые напрокат дают.

– «Стекольщики»? – не понял жаргонного словечка южанин.

– Это мы так ребят, которые добычей занимаются, называем. Они у нас больше по линии Экономического управления проходят. Предположим, дают они пару «КамАЗов» бредунам на неделю, а те пускают их в какой-нибудь подконтрольный поселок на такой же срок.

– И что, неужели выгодно? – на этот раз совершенно неожиданно для меня заговорил снайпер южан, с весьма говорящим позывным Дока. Такие прозвища что у нас, что у военных на пустом месте не дают. За те несколько часов, что прошли с момента выезда из Коломны, он едва сказал две дюжины слов, а тут гляди-ка – разговорился.

– Вполне. – Я припомнил кое-какие эпизоды своей биографии и добавил: – И всяко лучше, чем за пять грузовиков кирпича друг другу глотки резать. Хотя иногда эти борзеют.

– Ну а вы что?

– Ну, здесь нам воевать далековато, да и смысла особого нет, а если где поближе, то плющим по полной!

– Это да! – поддержал разговор Саша. – Но давненько никто хвост не поднимал.

– Боятся? – старлей, наконец, отложил бинокль.

– Не без этого. Да и как им не трусить, если у нас в одном батальоне Ополчения народу столько же, сколько в обеих этих бандах.

– А не жаль народ на такие разборки отвлекать? – Очередной вопрос с экономической подоплекой от снайпера заставил меня призадуматься: а так ли просты члены группы прикрытия наших гостей?

– А чего жалеть-то? Нашим…

– Погоди, Саня, потом договорите, – перебил я его, заметив, что машина Говоруна возвращается.

Я вылез наружу. Можно, конечно, было и по рации спросить, но светить нашу поголовную радиофицированность мне не хотелось, и мы с полковником договорились немного поизображать из себя «хорошо прикинутых лохов». Его парни даже переоделись по такому случаю. Тот же Малченко накинул поверх «горки» замызганную кожанку, оставшуюся нам от прежних владельцев «тигра» и найденную в десантно-транспортном отсеке. А прапорщику Коле Мур уступил свой свитер. Понятно, что при внимательном разглядывании опытный глаз отметит характерные повадки, но мы сюда не на глубокое внедрение прибыли.

– Все путем, Илья. Договорился. Берут три «пятерки» с носа за ночь. Еда, вода и топливо – отдельно, – доложил Федор, когда его машина остановилась рядом со мной.

– А как в целом отреагировали?

– Нормально.

– Тогда по коням! – и повернувшись к остальным машинам, я взмахом руки показал, что: «Таможня дает «добро»!»

Плакат, висевший у шлагбаума, меня откровенно умилил – это же надо такое придумать: «Михнево-Сити»! Причем непонятно, что смешнее – заявка на масштаб многомиллионного города, если отец меня, конечно, в свое время не обманул, или использование английского слова.