– Иван не пойдет, – отрезал я, с удивлением глядя на то, как капитан достал из небольшой сумки незнакомый мне прибор, вставил в него необычную антенну в форме кольца и пошел вдоль стены, водя этим устройством вдоль нее.

«Это что же, они «жучков» опасаются?» – изумился я, а вслух спросил:

– Не перебор?

– Привычка, но в данных условиях не помешает. Место нам насквозь незнакомое, так что пару минут обождем, – Удовиченко показал на диван, присаживайтесь, мол.

Я последовал приглашению, а Мур выудил из корзинки «квадратную» бутылку с чёрной с золотом этикеткой, поставил на стол:

– Морсик пейте, господа хорошие, – прокомментировал он свои действия, после чего преспокойно уселся рядом со мной.

– Сергей Сергеевич, о чем вы хотели поговорить?

– Мне один из бойцов сказал, что вы в Черниговской воздушно-десантной служили, так?

– Было дело, – не стал отпираться я от очевидного факта, – но давно.

– Полковника Бахтарова знаете?

– Да, только он тогда старлеем был.

– И что же, с двадцать шестого года вы ни разу не встречались?

«Да, неплохо вы к поездке на Север подготовились, господа югороссы. И откуда только информацию добыли?» – оценил я степень информированности собеседника.

– Отчего же, встречался. Но для меня он навсегда капитаном останется, а я для него Илюшкой-Занозой, – неискренность в таких вот безобидных с первого взгляда разговорах хорошо чувствуется, так что лучше не обманывать, тем более что смысла особого нет.

– Это понятно, но я с Александром Георгиевичем так близко, как ты, не знаком… Впрочем, не о том сейчас речь. Тебе, Илья, про экспедицию Бахтарова что известно?

Вот тут я откровенно напрягся – Сашина «поездка» в Западную Европу была мероприятием не только опасным, но и сверхсекретным, и знать о ней на Юге не могли ни в коем случае! А если знают…

– Ты, Илья Васильевич, не нервничай. И варианты не считай, все одно не угадаешь… У Бахтарова судно медным тазом накрылось, и он уже второй год кукует где-то в южной Франции. Или северной Испании… Мы передачу его перехватили… Ну и на связь с ним вышли… О, гляди-ка, брови хмурить сурово перестал! – широко улыбнулся Удовиченко. – Хорошие новости, по себе знаю, любому настроение поднимают. А теперь давай, брат, за нынешние дела потолкуем…

– Так вроде все в рамках – я вас встречаю, привожу к нашим начальникам, а там уж вы сами – как взрослые мальчики со взрослыми мальчиками.

– А ты, стал быть, не начальник? – ухмыльнулся полковник. – И не «большой мальчик»?

– Не начальник, – согласился я с ним.

– А ты, Иван, – обратился гость к Муру, – тоже его начальником не считаешь?

– Не считаю! – поддержал меня Ваня. – Вожаком – да, а для начальника у него еще пузо недостаточно выросло.

После такого определения Удовиченко заржал в голос, а мне только и осталось, что погрозить Тушканчику кулаком.

– Надо запомнить: «Вожак – это начальник без пуза!» – утирая выступившие от смеха слезы, сказал полковник. – А скажи-ка мне, разлюбезный «неначальник», почему из ваших в других краях если и знают кого больше тебя, так только Беса – отца твоего, Витамина и еще парочку столь же легендарных стариков?

– А я почем знаю? Молва – штука такая. Непонятная и загадочная. Про вас, южан, тоже чего только не рассказывают. Если всему верить, то я не морс с вами сейчас попивать должен, а горло от уха до уха распускать. Потому как если хотя бы половина из тех баек правда, то любой бредун или выродень по сравнению с вами – дитя невинное. А возраст ваш, господин полковник, как раз подходит.

Внезапно помрачневший южанин поднял на меня вдруг осунувшееся лицо: