В левом ухе у Вити звенело. Он слышал яростные крики отца как через туман, все вокруг кружилось. Вдруг другой, тонкий, как звон колокольчика, звук донесся до мальчика.

– Витя! – громко причитала Софья.

Она опустилась рядом с мальчиком, поддерживая его голову. Это привело Витю в чувство. Нельзя было вставать между Гордеем и его жертвой.

– ИДИ ПРОЧЬ, МАЛЕНЬКАЯ ДРЯНЬ! – взревел отец.

Витя успел оттолкнуть Софью в руки матери, что стояла рядом, прежде чем тяжелый ботинок опустился на его спину. Синяки, еще не сошедшие со вчерашнего дня, отдались острой болью.

Отец снова и снова бил мальчика, словно в него вселился дикий зверь. Наконец даже мать не смогла больше спокойно смотреть на это и бросилась на руку Гордея.

– Гордей, перестань! – вскрикнула Александра. – Ты же его убьешь!

Отец оттолкнул ее, но, по крайней мере, немного успокоился.

– Будешь знать, как дерзить мне, – зло сплюнул отец и, пошатываясь, вышел из комнаты.

Софья громко рыдала, вырываясь из рук матери. Витя с трудом поднялся с пола. Все его тело превратилось в один комок бесконечной боли. Казалось, что его перемолола гигантская борона.

В тот момент он понял, что еще одного раза он просто не переживет. Витя перевел взгляд на мать и произнес:

– Б-береги Софью. Т-теперь у нее нет никого, кроме т-тебя.

Было что-то пробирающее до глубины души в его взгляде, и мать, вздрогнув, кивнула. Витя вырвался на улицу, не захватив куртку и даже не обувшись. Какая-то тяга заставляла его, напрягая последние силы, брести к лесу. Каждый шаг казался мальчику бесконечным. Вокруг все слилось в единое расплывчатое пятно.

Дойдя до поляны, где он встретился утром со странной девочкой, Витя рухнул в снег и потерял сознание.

Необъяснимый толчок разбудил Ани посреди ночи. «Кому-то нужна моя помощь», – вдруг с абсолютной ясностью поняла она. Она подскочила с постели, растормошив Хлюпа, который недовольно закряхтел.

– Хлюп, вставай, – быстро произнесла Ани.

Видимо, фамильяру передалась ее тревога, потому что его иголки стали зеленоватыми. Он словно спрашивал, что произошло.

– Пока не знаю, – пробормотала девочка, натягивая одежду. – Магия позвала меня, я должна идти.

Практически скатившись с лестницы, Ани натянула ботинки и, подхватив Хлюпа, выскочила за дверь. Проникнувшись ее беспокойством, еж даже не возражал сидеть на руках. Магия подталкивала Ани бежать быстрее и быстрее, пока та не оказалась перед разветвленным дубом.

Здесь она на секунду замешкалась, вспомнив недавнюю встречу с человеком. Хлюп взглянул на нее, будто спрашивая: «Ты уверена, что готова рискнуть?». Девочка прислушалась к внутреннему чутью.

– Да, уверена, – твердо ответила она.

Произнеся заклинание, Ани прыгнула в портал.

Магия продолжала пульсировать в девочке, подталкивая ее, заставляя ее торопиться навстречу тому, чего она не знала. Наконец Ани выбежала на поляну, где встретилась с человеческим мальчиком. Магическая нить последний раз вспыхнула в ней и погасла.

Ночь была темной, деревья окружали поляну плотным кольцом, не давая рассмотреть ничего впереди. Ани огляделась вокруг, пытаясь понять, что хотела показать ей магия.

Вдруг она увидела неподалеку темное пятно. Подойдя ближе, девочка побледнела. Прямо на снегу, босой, в одной рубашке и брюках лежал тот самый мальчик с глазами цвета луга. Он был весь избит, на нем не было живого места. Сердце Ани рухнуло вниз, когда ей показалось, что мальчик не дышит.

Резко опустившись рядом с ним, девочка прикоснулась к его груди и почувствовала слабое дыхание.