То, что уитлендеры терпели серьезные притеснения, никто отрицать не станет. Перечислить их все – слишком трудоемкая задача, поскольку вся жизнь уитлендеров была омрачена несправедливостью. Но то, что могло бы быть допустимым в 1835 году, в 1895-м стало непростительным. Их глубокая праведность не выдержала искушения. Провинциальные буры мало изменились, некоторые из них и вовсе не пострадали, однако правительство в Претории превратилось в самых порочных олигархов, корыстных и некомпетентных до высшей степени. Чиновники и приглашенные голландцы контролировали поток золота с рудников, а несчастных уитлендеров, вносящих девять десятых дохода от налогообложения, на каждом шагу обманывали и отвечали насмешками на попытки добиться избирательного права, с помощью которого можно было бы мирно устранить несправедливости, от которых они страдали. Уитлендеров нельзя назвать чрезмерно горячими. Напротив, они вели себя терпеливо до смиренности, как, скорее всего, поступает столица, оказавшись в окружении. Однако их положение стало невыносимым, и после нескольких попыток мирного обсуждения и многочисленных смиренных обращений в фольксраад они в конце концов начали осознавать, что никогда не получат удовлетворения, если не найдут способ его завоевать.

Не пытаясь перечислить все несправедливости, огорчавшие уитлендеров, можно обобщить их и выделить основные:

1. Их облагали высокими налогами, несмотря на то что они приносили примерно семь восьмых государственных доходов страны. Годовой доход Южно-Африканской Республики (составлявший 154 000 в 1886 году, когда были открыты месторождения золота) вырос в 1899 году до четырех миллионов фунтов стерлингов. Стараниями новоприбывших страна превратилась из беднейшей в самую богатую в мире (доход на душу населения).

2. Их оставили без избирательного права, несмотря на вклад, который они сделали. Они никоим образом не могли влиять на распределение крупных сумм, ими предоставляемых. Подобного прецедента (взимание налога без представительства) еще не существовало.

3. Уитлендеры не имели права голоса, когда дело касалось подбора должностных лиц и назначения им заработной платы. Люди с самыми отвратительными личными качествами могли получить неограниченную власть над большими капиталовложениями.

4. Они не могли контролировать сферу образования. Господин Джон Робинсон, руководитель отдела образования Йоханнесбурга, выделил на школы для уитлендеров 650 фунтов из 63 000, отведенных на образование. Таким образом, на каждого их ребенка приходилась сумма в один шиллинг десять пенсов в год, а на ребенка бура – восемь фунтов шесть шиллингов.

5. Они не могли участвовать в городском самоуправлении. В городе, который они сами построили, были вместо водопровода водовозы с бочками, вместо канализации грязные ведра, коррупция и самоуправство полиции, высокая смертность там, где должно быть их прибежище и место отдыха.

6. Применялась жесткая цензура со стороны правительства и ограничение права общественных собраний.

7. Уитлендеры были лишены права выступать в роли присяжных.

8. Из-за глупых законов, которые породили множество проблем, постоянно ущемлялись интересы горнопромышленников. Одни законы сказывались прежде всего на уитлендерах, работающих на рудниках, другие осложняли жизнь всем остальным. К примеру, монополия на производство динамита, вследствие которой горнорабочим приходилось дополнительно тратить 600 000 фунтов в год, а получать динамит худшего качества. Или законы, регулирующие изготовление, сбыт и потребление спиртных напитков, по которым одна треть кафров постоянно была пьяной. Некомпетентность и поборы на государственной железной дороге; предоставление отдельным лицам таможенных привилегий на многочисленные предметы повседневного спроса, по которым поддерживались высокие цены; обложение Йоханнесбурга пошлинами, не дающими городу прибыли, – еще часть реальных проблем (бо́льших и меньших), отравлявших все сферы жизни.