). When he filled a pan with dirt (когда он наполнял лоток землей), he ran down the hill to wash it (он сбегал с холма вниз, чтобы промыть его); nor could he forbear running up the hill again (и также не мог удержаться и не взбежать на холм снова; to forebear – сдерживаться, воздерживаться), panting and stumbling profanely, to refill the pan (тяжело дыша и отчаянно спотыкаясь, чтобы снова наполнить лоток; to pant – часто и тяжело дышать, пыхтеть; to stumble – спотыкаться, оступаться; profane – мирской; светский; богохульный, нечестивый; грубый).

Rising with the sun, and snatching a hasty breakfast, he was early at work. A fever seemed to be growing in him, nor did the increasing richness of the test-pans allay this fever. There was a flush in his cheek other than that made by the heat of the sun, and he was oblivious to fatigue and the passage of time. When he filled a pan with dirt, he ran down the hill to wash it; nor could he forbear running up the hill again, panting and stumbling profanely, to refill the pan.

He was now a hundred yards from the water (он был сейчас /на расстоянии в/ сто ярдов от воды), and the inverted “V” was assuming definite proportions (и перевернутая «V» начинала принимать отчетливые формы). The width of the pay-dirt steadily decreased (ширина золотоносной полосы неуклонно уменьшалась; steady – устойчивый; прочный, твердый; равномерный, ровный; неизменный), and the man extended in his mind’s eye the sides of the “V” to their meeting-place far up the hill (и человек продлевал в своем воображении стороны «V» до их места встречи далеко наверху холма; in one’s mind’s eye – в уме, в воображении). This was his goal (это была его цель), the apex of the “V” (вершина «V»), and he panned many times to locate it (и он промывал много раз, чтобы определить ее; to locate – определять местонахождение).

“Just about two yards above that manzanita bush an’ a yard to the right (только около двух ярдов над тем кустом толокнянки и ярд вправо),” he finally concluded (заключил он наконец).

Then the temptation seized him (потом искушение овладело им; to seize – хватать; охватывать). “As plain as the nose on your face (совершенно ясно: «так же просто, как нос на твоем лице»),” he said, as he abandoned his laborious cross-cutting and climbed to the indicated apex (сказал он, оставив утомительное пересечение, и взобрался к намеченной вершине). He filled a pan (он наполнил лоток) and carried it down the hill to wash (и отнес его к низу холма, чтобы промыть). It contained no trace of gold (он не содержал и следа золота). He dug deep (он рыл глубоко), and he dug shallow (и он рыл неглубоко; shallow – мелкий, неглубокий), filling and washing a dozen pans (наполняя и промывая десятки лотков), and was unrewarded even by the tiniest golden speck (и не был награжден даже самой крошечной песчинкой). He was enraged at having yielded to the temptation (он пришел в ярость /от того, что/ поддался искушению; to yield – уступать, соглашаться на что-либо), and cursed himself blasphemously and pridelessly (и бранил себя непотребно и безжалостно; blasphemously – богохульный, нечестивый; pride – гордость, чувство собственного достоинства). Then he went down the hill and took up the cross-cutting (затем он спустился по холму и продолжил нарезать /ряды/;