– Да-да. Почти как игра.

– Ты с ней тоже путешествовала?

– Ага, – кивнула Даша.

– Во время учебного года?

– Иногда и во время учебного. Мы жили в разных городах. Сначала в Калининграде, потом в Питере, потом в Казани. Я меняла школы. Новичкам приходится тяжело, знаете?

– Догадываюсь.

– А когда мы ездили за границу, мама отпрашивала меня на неделю или две, а потом платила учителям, чтобы они со мной отдельно занимались и подтягивали.

Марианне сразу многое стало ясно.

– Ты скучаешь по тому времени? По путешествиям? И… по маме скучаешь?

– Меня многие об этом спрашивают… думают, мне плохо без мамы. Но если честно, Марианна Георгиевна, мне без нее неплохо, и я по ней не скучаю. Я не люблю путешествовать. В машине и в самолете меня тошнит. Мне нравится жить на одном месте. С мамой я каждую неделю говорю по скайпу. Раньше я и то реже ее видела. Она всегда была занята или уезжала по делам с друзьями.

– С кем же ты оставалась?

– Одна или с няней. Мама их нанимала в агентстве. Иногда просила знакомых сидеть со мной. У меня разные няни были. Были ужас каких противные, буэээ! – Даша сделала свою излюбленную брезгливую гримасу. – А были и классные. Квен, например. Но с ней все плохо кончилось.

– В смысле – плохо?

– Она оказалась преступница. Мы тогда гостили в Бристоле...

– В Англии?

– Ага. В Бристоле у мамы был важный проект. Она наняла Квен. Квен приехала из Вьетнама или Филиппин, не помню.

– А как ты с няней разговаривала? На английском?

– Никак не разговаривала! – Даша развела руками. – Квен все время улыбалась и постоянно водила меня гулять. Пешком по городу. Иногда с нами ходил ее друг. Здоровый такой парень, ужас! Я думала, что он очень крутой. Потому что приезжал на офигенской машине. 

Даша вошла в раж, стала говорить быстро и немного кокетничала, как делают девочки-подростки, когда находят внимательного слушателя. Она округляла глаза, поднимала брови, пожимала плечами, жестикулировала.

– Квен и Крис мне покупали, что я попрошу. Чипсы, колу, мороженое, снеки, – перечислила Даша, картинно загибая пальцы. – Обедали мы в азиатских ресторанах, там встречались с разными знакомыми Криса. Все было прикольно, но потом нас арестовали полицейские. Квен и ее парня отправили в тюрьму, представляете? 

Даша закатила глаза и картинно потрясла руками, а потом глянула на Марианну, ожидая ее реакции.

– Вот как? – спросила Марианна довольно спокойно. К этому моменту она начала подозревать, что Даша либо немного привирает, чтобы впечатлить ее, либо придумала все от и до.

– Да! Оказалось, они продавали наркотики. Квен, когда со мной гулять ходила, в сумочке разную гадость таскала, представляете? Я ужас как перепугалась! Мамы в городе не было, она уехала куда-то на… на арт-фестиваль. Ну, на тусич. Сначала меня забрали в отделение, а потом передали в приемную семью. Это у них вроде детдома. Мистер и миссис Лоуз, – Шон и Рут, – берут детей на передержку. Как собак.

Марианна глянула на нее внимательнее. До этой минуты Даша излагала свою ошеломительную историю с бравадой, словно хвастаясь. Но когда она упомянула приемную семью, у нее расширились зрачки и дрогнул голос.

Неужели все это… правда? Если да, то можно представить, как испугалась девочка, когда приехали английские полицейские и забрали ее с собой, и она оказалась совсем одна среди чужих людей, в далекой стране… 

– И… какие они были, эти мистер и миссис Лоуз? Как тебе у них жилось?

Живое воображение Марианны нарисовало сиротский приют из «Оливера Твиста», детей в лохмотьях, крыс и грязь, злобного бидла и грубую воспитательницу, которые держали бедную Дашу в черном теле и не давали ей добавки из котла с кашей.*