Я немного опустил окно.

– Мне нужна вода и еда, – хриплым голосом произнёс местный житель. – Не доводите до греха. Дайте!

Поначалу мы удивлялись таким людям. Каким образом они умудрялись выживать в самых опасных местах планеты? А самое главное – зачем?

– Быстрее! – поторопил нас мужчина. – Здесь опасно!

– Да ты что?! – всплеснула руками Ира. – А мы и не знали!

– Может, дадим ему еды? – посмотрел на жену. – У нас всё равно её слишком много. Мы или доберёмся… или она нам уже не понадобится.

В Чёрной грязи нас снабдили припасами на дальний поход. Хоть мы и пытались отказаться, нас никто не послушал. Репутация «Ангелов жизни» путешествующих по континенту взяла своё.

– Конечно, дадим, – согласилась Ира.

Я перебрался в кунг, где выгреб из стола четыре двухлитровые бутылки с водой. Достал из холодильника семь упаковок с саморазогревающейся едой. За два захода оттащил всё в кабину. Теперь осталось передать пищу так, чтобы не получить пулю.

– Отойди к углу дома, – указал направление. Тогда получалось, что Ира бы его видела, а от выстрела я защищён бронёй. Выскочил бы, оставил еду на асфальте и двинулись бы дальше.

– Я сказал жратву давай! – местный житель целился в Ирину. Меня это сильно раздражало.

– Отойди и встань так, чтобы ты не представлял для меня опасности, – воззвал к разуму. – Вот еда, – продемонстрировал бутылку и одну из упаковок, кажется фасоли. – Я оставлю её на асфальте…

– Я сейчас пристрелю твою шлюху! – глаза местного жителя загорелись. Он вожделенно облизнулся. – Быстро давай жрачку! Быстро!

Его рука сильно затряслась. Даже не будь у нас бронированных стёкол, вряд ли б он попал. Я почувствовал, как кровь приливает к лицу. Потянулся к «Валу».

– Постой, – сказала Ира.

Она тоже опустила немного стекло.

– Послушай, мы хотим тебе помочь! Ты всё равно не сможешь нам ничего сделать…

Грохнул выстрел. Эхо несколько раз отразилось от пустующих многоэтажек.

Лобовое стекло уже много-много раз пытались пробить. Даже из КПВТ однажды били. Не осталось и следа. Вероятно, мы ездили на самой дорогой и совершенной машине, изобретённой человечеством.

Ещё раз ухнул выстрел. Снова эхо разноголосо повторило звук.

– Тебе еда нужна? – успел я спросить перед тем, как местный житель снова нажал спусковой крючок.

Глаза мужчины сузились. Он раз за разом пытался пробить стекло, пока «Макаров» не встал на затворную задержку.

– Успокоился? – поинтересовалась у него Ира.

Местный житель тряхнул головой, словно сбрасывал наваждение. Волосы-сосульки дёрнулись.

– Вы кто такие? – хмуро произнёс он. Пистолетом на затворной задержке по-прежнему целил в мою жену.

– Те, кто хочет дать тебе еду, а ты в них стреляешь! – выпалил я.

Хотелось треснуть прикладом в эту заросшую бородой физиономию. Раздражает, когда ты от чистого сердца хочешь помочь людям, а они думают, что ты пытаешься их надурить.

Местный житель, наконец, опустил оружие. Исподлобья посмотрел мне в глаза.

– Да пошёл ты, козёл! – сплюнул на асфальт и быстро направился к дому со странными балконами.

Мы с Ирой переглянулись. Конечно это не самая странная ситуация, в какую мы попадали на просторах Евразии…

– Смотри за ним, – сказал я.

Открыв дверь, я спрыгнул вниз. Выставил на дорогу бутылки и саморазогревающуюся пищу. Резво заскочил обратно.

Мы поехали дальше. На бортовом компьютере увидели, как местный житель подбежал к оставленным нами продуктам. Осмотрел, затем, словно собака, опустившись на четвереньки, обнюхал. Выпрямившись, показал нам средний палец. Столько на его лице появилось обиды, будто мы ему оставили битых кирпичей.