Чергашвили обладал весьма экстравагантной внешностью. В прошлом – боксер, доктор Чергашвили носил гангстерскую шляпу и макинтош. Переломанный нос, крупные скулы с глубоко посаженными глазами делали доктора чем-то похожим на Аль Капоне.

Поначалу казалось, что работать с Чергашвили не только интересно, но и «полезно». Зураб Лашанович называл меня не иначе как доктор Георгий и поручал работу, на которую я не имел права в силу отсутствия нужной квалификации. Я делал инъекции (включая внутривенные), ставил капельницы, в некоторых случаях сам назначал лекарственные препараты, в то время как доктор заигрывал с молодыми дамами или нагло усаживался смотреть телевизор.

Чтобы не вызвать подозрения, Чергашвили говорил, еще больше усиливая и без того ярко выраженный кавказский акцент:

– Сегодня вам будЭт помогать Георгий – очень талантливый и подающий надЭжды специалист!

Напоминаю: было мне восемнадцать лет от роду…

Если на вызове в «приличном доме» нам не давали чаевые, Чергашвили нагло делал недвусмысленные намеки.

– Красивая у вас квартира! – ехидно говорил он. – А культурА поведЭния нет!

– Что не так, доктор? – удивлялись граждане, смущенно переглядываясь.

– Ну, как что не так? Ви же взрослые люди! – негодовал Чергашвили. – В парикмахерскАЯ ходитЭ, дЭньги платитЭ?

– Платим! – отвечали граждане.

– Ну вот! – возмущался доктор. – Так чем врач хуже парикмахера? Ми к вам в четыре утра неслись через весь город, уставшие и голодные, применили все навыки, которые приобретали шесть лет в медицинском институтЭ, а ви нам за это – спасибо большое! У нас в Тбилиси такого не бивает!

Смущенные граждане тут же накрывали на стол, а в некоторых случаях опускали в карман халата «скромный гонорар».

Временами от стыда мне хотелось провалиться сквозь землю! Наглость доктора Чергашвили не имела предела. Особенно это касалось пациенток женского пола. Здесь Чергашвили изощрялся особым образом!

Получаем вызов: женщина, 38 лет, высокое артериальное давление, сильная головная боль. Дверь открыла пышная брюнетка в довольно сексуальном, по советским меркам, халатике.

– Кто больной? – с порога спросил Чергашвили бархатным баритоном. Впервые в голосе доктора подозрительно доминировали сексуальные обертоны.

– Собственно, я! – смущенно ответила женщина. – Очень голова болит… Соседка измерила давление – говорит: «Срочно вызывай “Скорую”»!

– Понятно… занимайся, Георгий!

Чергашвили без приглашения уселся в массивное викторианское кресло, явно демонстрируя пренебрежение к общепринятым нормам поведения.

Я измерил женщине артериальное давление, ввел фирменный коктейль «тройчатку» (папаверин, димедрол, анальгин), больная почувствовала себя значительно лучше. Чергашвили демонстративно зевал, разглядывая чешский хрусталь в темно-вишневой витрине импортного гарнитура «Будапешт».

– Ви довольны, мадам? – спросил Чергашвили, откровенно зевая…

– Спасибо, доктор! Голову отпустило… В висках не стучит…

Чергашвили вплотную подошел к кровати. В походке доктора появилось что-то кошачье…

– Не должно у такой молодой, красивой женщины рЭзко подыматься давлЭние! – страстно произнес Чергашвили. – Нужно срочно с вами разобраться! Вы замужем? – пристально глядя в глаза женщины, спросил Чергашвили.

На лице пациентки появилась нервная улыбка.

– Полтора года назад развелась… – потупив взор, ответила пациентка. – После девяти лет брака…

Я предчувствовал катастрофу, но никак не мог повлиять на ход событий! По всему было видно: Чергашвили нашел жертву!

– А когда вы в последний раз занимались любовью? – доктор невзначай положил ладонь на бедро женщины. Мельком глянув в мою сторону, пациентка тихо произнесла: