– А? Ну да… – Валентин озадаченно захлопал глазами, выходя из ступора.

У него действительно был дед, и он действительно прошел всю войну от Москвы до Берлина, но был один нюанс: семь лет назад его похоронили, а через два года вслед за ним ушла и бабушка, оставив юноше в наследство уютную трехкомнатную хрущевку на Краснореченской, 3. Хрущевку, которая до сих пор числилась за ним и была под неусыпным наблюдением спецов после дела, проходящего в их конторе под именем «Игрушка на удачу».

– Мировой у тебя дед! – К Валентину подошел мэр и тоже пожал ему руку.

– Еще какой, – хмыкнул парень, многообещающе глядя на старика.

Он уже пришел в себя, понял, кто водит экскурсию по его участку, и, самое главное, осознал, в какую дыру ухнула прорва денег с его личного счета. Судя по затратам, домашняя живность и стройматериалы доставлялись на участок вертолетами, последний из которых совсем недавно пролетел над бронированным такси их конторы. На обустройство домашнего быта Жила его денег не жалел.

В этот момент один из восторженно внимавших старику предпринимателей, лет пять назад откинувшийся с зоны, достал из портсигара гаванскую сигару, аккуратно срезал кончик выуженной из того же портсигара специальной гильотинкой и начал ее раскуривать.

– Эх, сынок, – укорил его дед. – Живешь на Руси, а таку дрянь куришь! На-кась, спробуй маво самосаду.

Дед достал из кармана кисет, папиросную бумагу, щедро сыпанул на нее крупнорубленого табака, ловко свернул самокрутку и протянул предпринимателю. Тот почтительно принял подношение, щелкнул зажигалкой, сделал затяжку, и глаза его начали вылезать из орбит.

– Слышь, дед, – просипел предприниматель, – продай косяк. Натурально вставляет.

– Держи из старых запасов, – плюхнул ему в руку свой кисет Жила (это ведь точно был он). – Дарю.

– А из новых запасов продашь?

– Новые запасы не поспели еще. Вон они на грядочке растут.

– Дед, уважаю! – Предприниматель смял в руке так и не выкуренную гаванскую сигару и презрительно отшвырнул ее в сторону. – Все поставки закупаю на корню!

– Это еще что! У меня тут со дня на день вишенка поспеет. Такие наливки из нее сооружу! Вы свою «Хенессу» в нужник сливать начнете!

– Дед, за ценой не постою! Все оптом беру!

– Я смотрю, бизнес цветет и пахнет, – подошел к экскурсантам Валентин.

– Спрашиваешь! – повернулся к нему дед, воинственно вскинув бородку.

– Свежим навозом, – добавил юноша, в упор глядя на Жилу.

Домовой почуял, что хозяин чем-то сильно недоволен, и голова его начала втягиваться в плечи.

– Ты деда не обижай, – погрозил пальцем юноше глава счетной комиссии Рамодановского края. – Мировой мужик. Мы его в обиду не дадим. А ты, Петрович, если внучок забижать начнет, к нам обращайся. Мы ему быстро мозги вправим.

Голова домового опять вылезла из плеч, которые он немедленно расправил, и он воинственно выпятил впалую грудь.

– Не обидит. Мой внучок старость уважает. Ну вы, ребятки, идите, мне малого кормить надо. Видите, устамший с работы пришел. За версту перегаром преть! Сейчас я ему рассольчика налью, картохи отварной в миску насыплю.

– В миску?

– Правильную политику ведешь, отец!

– Валентин, ты чего хвостиком не виляешь? Тебе картохи в миску отсыпать обещали!

Экскурсанты, радостно хихикая, потянулись к выходу, оживленно переговариваясь на ходу. Боевой дедок очень понравился соседям Валентина.

– Меня, помню, в детстве на лето всегда к родне в деревню отправляли… – ностальгически вздыхал кто-то на ходу.

– Надо бы и мне своего деда проведать. Давненько в Раздольном не бывал.